Хроники муравьиной тропы 5
В заключение, для самых терпеливых, попробую выдавить несколько капель сока мозга в виде выводов и обобщений.
Еще раз напомню, что все изложение событий выше – это попытка реконструкции на основе имеющихся в широком доступе материалов. Никаких официальных отчетов или сводок в широком доступе разумеется нет. Более того, стороны, предоставившие исходные материалы, скорее всячески старались исказить картину, чем представить реальные данные.
Так вышло, что этот в общем-то второстепенный участок оказался под пристальным прицелом камер с самого начала событий. Снимали наземные операторы, наголовные гоу-про, ну и конечно же вездесущие дроны. Дронов было особенно много.
По ним стреляли
Их приветствовали
Раненые, в одном тапке, указывали на дронов, заслоняющих дорогу к гуриям
Им даже пытались щекотать пятки
Поэтому материала оказалось не просто много, а очень много. Отснятые материалы процензурировали, отредактировали перемонтировали и выложили в сеть на всеобщее обозрение.
Наиболее продвинутыми в вопросе агитации были бармалеи. Их обзорные ролики как правило содержат агрегированную информацию за несколько дней боев, удачные эпизоды в большинстве случаев обыгрываются несколько раз, как будто это несколько разных событий. Например, ситуация с побегом из желтого дома подана в одном ролике с видами из беспилотника только крупным планом. В другом ролике убитые в результате этого бегства уже подаются съемкой с близкого расстояния, как убитые в ходе артобстрела. Отдельно стоит остановиться на очень аккуратном подходе бармалеев к показу своих позиций, участвующих сил и собственных потерь. На этом участке в обзорах зеленых их бойцы мелькают только в случае поджога БРЭМ и захвата желтого дома. Места пуска РПГ можно найти только при целенаправленном поиске, а где возможно – они вообще обрезаны. Более-менее достоверными можно считать видео пусков ПТУР, как правило, они точны по дате и не сильно монтажированы. Единственными изменениями обычно является «левое» место пуска (один отснятый пуск может пойти как заставка к нескольким видео) и быстрая обрезка ролика случае, если получился близкий промах. Однозначно удачные последствия попадания (пожар, погрузка трупов) всегда демонстрируются. Существенным минусом является отсутствие в сети однозначно неудачных пусков, это смазывает картину реальной интенсивности использования ПТУРов. Видео правительственных каналов часто тоже собраны за несколько дней, но они скорее вообще бессистемны, чем выстроены с целью какой-либо пропаганды. Про съемочную группу РТ вообще молчу – имея в своем распоряжении собственный беспилотник, они выдавали в эфир просто набор эффектных картинок не связанных вообще никакой сюжетной линией. Видимо подход был чисто утилитарным – чтобы под них можно было озвучивать любой текст. У репортеров РТ имелась прекрасная возможность сделать качественный разбор хода событий, и тут действительно было достаточно много драматических поворотов. Если была боязнь слить лишнюю информацию, то разбор можно было сделать по итогам битвы, но ни на РТ, ни в авторской программе «Война» Евгения Поддубного нет даже намека на подобное. Везде был только калейдоскоп из красивых картинок в случайном порядке. Стоило ли ради этого рисковать получить пулю от снайпера или стрелу из СПГ, я не знаю. На мой взгляд, делать подобные репортажи можно запуская коптер прямо из гостиницы, видео, которое шло в эфир явно не стоит того, чтобы ради этого кто-либо реально подставлялся. Самыми информативными были, пожалуй, репортажи «АННА-Ньюс». Как правило, они были в состоянии сделать внятный сюжет без безумного микса из разных дней. А если учесть, что их «идейная обработка» заключалась лишь в применении «фигуры умолчания» (не показывать явных залетов САА), то с учетом этого эти видео можно считать и самым достоверным источником по теме из имеющихся.
Это пространное лирическое отступление имело целью напомнить что:
- при интерпретации того, что есть могли быть допущены как хронологические (с привязкой эпизода к дате), так и событийные (причинно-следственные) ошибки;
- пытаясь оценить события целого дня по ролику на несколько минут, всегда есть риск, что основные события дня вообще остались незадокументироваными;
- если делать выводы на основе ошибочно интерпретированной информации, то можно сделать ошибочные выводы (Спасибо, Кэп ;)
Начнем с самого простого – статистика. За рассматриваемый период в 29 дней в поле нашего зрения попало 24 пуска ПТУРов. И это только те, которые были признаны их авторами удачными (или относительно удачными). В статистику не включены выстрелы РПГ/СПГ. Если учесть, что все пуски относятся к участку фронта менее 500 метров в ширину, то думаю, что не ошибусь, если скажу, что это наиболее интенсивное применение ПТУР за всю историю конфликта.
Из 24 пусков 10 (42%) приходятся на пехоту, 14 (58%) – на бронетехнику, в том числе 9 (38%) - на БМП, 5 (21%) – на танки. Результативность пусков по пехоте составила 9 попаданий (90% от пусков по пехоте), по бронетехнике – 8 (57% от пусков по бронетехнике), в том числе 5 (56%) – по БМП, 3 (60%) – по танкам. К безвозвратному выходу техники из строя (пожар) привело 3 (21% от пусков по бронетехнике) попадания, в том числе 2 (22%) БМП и один (20%) танк. Потери пехоты можно оценить около 16 убитых. Видно, что в этом месте почти в половине случаев целью пуска являлась отнюдь не бронетехника. Можно отметить, что по нашей статистике пехота является более легкой целью, однако стоит ли пуск ракеты (и риски словить ответку) 1,6 (пусть даже двух) убитых на выстрел? В качестве дополнительного аргумента можно отметить, что в ряде случаев попадание в группу солдат имело сильный деморализующий эффект и приводило к срыву атаки (по крайней мере на какое-то время).
Из бронетехники БМП – более частая цель, она становилась объектом охоты почти вдвое чаще танков, но как по проценту попаданий, так и по проценту безвозвратного выхода из строя практически не отличается от танков.
Если посмотреть на статистику в разрезе места попадания, то мы получим следующее:
13 пусков (54%) было произведено по территории академии (большей частью у склада), 5 пусков (21%) – у забора, 6 (25%) – в поле. Из них в цель попало 8 пусков (62%) на территории, 4 (80%) – у забора и 5 (83%) в поле. На первый взгляд кажется немного парадоксальная ситуация – цели на дороге за валом получили более высокий процент попаданий, чем стоящие у зданий на территории. Но если вспомнить внимательно, то все встает на свои места: практически все пуски производились по статичным целям (исключением является только попадание по движущемуся Т-55 25 августа), поэтому более высокий процент попаданий обусловлен в первую очередь более выгодными условиями прицеливания.
Кроме ПТУРов, произведено 8 пусков из СПГ/РПГ, из которых 6 – по БТР и 2 – по танкам.
Если просуммировать все потери бронетехники на этом участке, получаем:
Сгоревшие. Всего набирается 1 танк, БРЭМ и 3 БМП. ПТУР по Т-55 у водокачки, БРЭМ сожжен гранатой, ПТУР по БМП-2 у склада, РПГ по БМП-1 около желтого дома и ПТУР по БМП-1 на дороге. БМП-2 у склада претендует на 4 попадания – настоящий магнит для ПТУРов.
Из потерянных машин уверенно идентифицировать получилось только «двойку». Со стороны водителя на передней части машины нанесен тактический знак.
Эта же машина ранее светилась в квартале 1070.
Можно даже познакомиться с мехводом. Это он едва не застрял на отвалах в ходе первого наступления.
А вот она уже возвращается из очередного рейса по «грязевой дороге» во дворы квартала Хамдания.
Вторая «двойка», использовавшаяся в этом районе имела тактический знак с другой стороны.
Какой именно из трех Т-55, действовавших в этом районе, сгорел у водокачки, мне установить не удалось. Аналогичная ситуация с многочисленными БМП-1. Ну а с БРЭМ наоборот, все однозначно – это была единственная машина в этом районе.
Поврежденные. Категория немного спорная, так как не понятно, считать ли поврежденным Т-55 на дороге, у которого пробило башню и Т-55 с мешками около склада. Также не известна степень серьезности повреждений в каждом случае. В итоге я решил включить в эту категорию только те машины, которые в результате попадания оказались обездвижены. В результате получаем 1 танк и 7 БМП. СПГ по Т-72 у склада, РПГ по БМП-1 у желтого дома, ПТУР по БМП-1 у столовой, по неизвестным причинам: АМБ-С у склада и 4 БМП-1. (Одна – у склада, одна на обратном пути от желтого дома, и две – на обратном пути от склада.)
Как получившие попадания, проходят Т-55 с мешками у склада и Т-55 с пробитой башней на дороге.
Достаточно показателен тот факт, что не удалось найти ни одного пуска, который бы производился по пехоте или бронетехнике, штурмовавшей авиационную академию со стороны развязки, хотя там события развивались не менее драматично. Это говорит о том, что пуски производились из домов второй-третьей линии квартала Аль-Амрия. Причина понятна – забота операторов о собственной безопасности.
Все пуски производились из ПТРК семейства Фагот/Фактория/Конкурс. Дальность целей (1700 метров) позволяла использовать для стрельбы как древние ракеты 9М111, так и относительно современные 9М113М. Выбор комплекса для стрельбы вполне понятен – пути снабжения окруженной части Алеппо находились под постоянным огневым воздействием, и более компактный и легкий комплекс в таких условиях более предпочтителен. Кроме того, какая-то часть ракет для данного комплекса попала в руки бармалеев в результате захвата академии тыла.
Наряду с этим плюсом стоит отметить и ряд недостатков комплекса. Основной – это большая по сравнению с TOW требовательность к навыкам оператора. Спиралевидная траектория полета ракеты затрудняет прицеливание даже по статичной цели, промахи по Т-72 в поле и БМП около авиационной академии достаточно обидные для оператора. Ракета TOW имеет более гладкую траекторию полета, что несомненно облегчает попадание. Кроме того, можно ожидать, что у TOW будет более высокий процент пожаров после попадания по причине вдвое большей боевой части ракеты. Также у TOW больше радиус фугасного действия при пусках по пехоте. Конечно, в идеале хотелось бы иметь на руках статистику по пожарам при попадании TOW для подтверждения данного утверждения. Впрочем, можно отметить, что Фагот достаточно стабильно повреждает технику при попадании, выводя ее из боевого состава в данном эпизоде.
Действия бригады ПТУРщиков достаточно интересны с организационной точки зрения. Создается впечатления, что они не являются постоянными членами формирований, а являются полунезависимыми подразделениями, привлекаемыми для решения определенных задач. «Продуктом» их работы является не только уничтожение живой силы и техники противника, но и создание медийного контента, который достаточно высоко ценится участниками конфликта. Можно предположить, что группа ПТУРщиков заключает контракт с определенной группировкой. Эта группировка получает права на видео с удачными пусками и публикует их со своими логотипами. Как правило, на этих роликах открыто показаны лица операторов и иногда других членов команды. Часть роликов уходит «на сторону» и публикуется под логотипами других отрядов, при этом на них не показан момент пуска или же оператор намеренно закрыт предметами обстановки. Менее удачные пуски (как правило, промахи) могут продаваться не в отряды, а в бармалейские информагентства. Неизвестно, каков механизм «переуступки прав» - ПТУРщики самостоятельно продают ролики «налево» или этим распоряжается менеджер из группировки, имеющей эксклюзивные права. Также остается большой загадкой выбор места для приложения усилий группы. Не очень понятно, кто решает, на каком участке будет работать группа и с какой интенсивностью. Применительно к нашему случаю мы видим, с одной стороны, примеры неплохого тактического взаимодействия, когда пуски производятся во время минометного обстрела, что затрудняет обнаружение места пуска и дает потенциальную возможность для повторного выстрела. С другой стороны, не так уж редко были ситуации, когда ПТУРщики появлялись на сцене к «шапочному разбору» и даже удачные попадания уже не могли повлиять на обстановку в целом. По анализу их действий на данном участке сложилось впечатление, что ПТУРщики действуют автономно, самостоятельно ведут наблюдение за полем боя и самостоятельно выбирают момент боевого применения, руководствуясь в первую очередь соображениями безопасности. В обоснование можно привести тот факт, что достаточно много пусков было произведено в вечернее время, когда их результат уже не влиял на обстановку, и ситуации, когда в течение дня не использовались удачные с точки зрения приоритетных целей моменты. Например, по танкам было всего 5 пусков, и это при том, что они практически в каждом эпизоде выдвигались к складу для непосредственной поддержки штурмовых групп, а в отдельные моменты на площадке склада было 2 и даже 4 машины. Бармалеи наблюдали их с помощью беспилотников, теоретически была возможность нанести результативный удар, но реакции от ПТУРщиков не было.
Тактика действия сторон.
Сначала о наболевшем ;) Устойчивость пехоты САА в обороне уже сформировала четкую ответную реакцию: «кальянщики», чуть что - «встают на тапки». Однако будет ли все столь однозначно, если посмотреть на это глазами дочери офицера? Гражданская война в Сирии идет уже почти шесть лет, но даже после взятия Алеппо невозможно обозначить реальные сроки ее окончания. Подобная продолжительность конфликта и особенно начальная фаза, когда часть войск переходила на сторону революционеров, очень сильно отразилась на качестве армии. Она сильно деградировала – это сказалось как на уровне подготовки бойцов, на уровне их оснащения, так и на самом характере ведения боевых действий. Они отличаются достаточно низкой интенсивностью как по численности участвующих подразделений, так и по характеру использования тяжелого вооружения. Авиация, с некоторыми оговорками, есть только у одной стороны, внятной артиллерии скорее нет ни у одной из сторон (что неудивительно, учитывая ее прожорливость в части боеприпасов), танки – только как средство непосредственной поддержки пехоты. Есть участки, на которых месяцами стороны спокойно стоят на блоках напротив друг друга и вся война сводится только к тому, кто первым вытрясет все ништяки из транзита мирняка. В результате конфликта экономика страны давно пришла в упадок и вопрос средств к существованию стоит для многих очень остро. Не все могут решить его, поехав в тур по Европе, и служба в вооруженных силах является одним из вариантов свести концы с концами. Поэтому удивляться низкому уровню подготовки и мотивации пехоты не стоит. Более того, если посмотреть на историю войн, то легко можно заметить, что подобная ситуация не нова. В первую мировую войну после серии «мясорубок» под Верденом и на Сомме, командование французской армии столкнулось с резким падением уровня мотивации среди солдат – война казалась всем бесконечной, а гибель – настолько бессмысленной, что даже возможные репрессии не могли заставить солдат идти вперед. Тут ситуация очень похожа – каждая из сторон располагает лишь ограниченным контингентом хорошо обученных и мотивированных бойцов, но его явно недостаточно для действий по всему фронту. В итоге на пассивных участках используются наименее ценные части, в то время как подготовленные и мотивированные подразделения решают исключительно наступательные задачи на других участках. Вполне закономерно, что при таких раскладах та сторона, которая владеет инициативой, будет иметь существенное преимущество. Она может выбрать участок для наступления, обороняемый не самыми лучшими подразделениями, и заранее спланировать удар. Учитывая качественную разницу в уровнях подготовки и мотивации обороняющихся и наступающих, с большой долей вероятности наступление будет успешным. Более того, для того, чтобы его остановить, противоположная сторона будет вынуждена задействовать свои лучшие подразделения для парирования удара, причем зачастую они будут использоваться по частям, по мере прибытия, что заметно понизит эффективность применения. Как правило, это приводит лишь к остановке наступления на достигнутых позициях, а не к возврату на исходные. Но следует учитывать ряд моментов. Во-первых, более-менее однородной силой с централизованным командованием можно считать только САА (хотя тут тоже вопрос – до какой степени управляемы в структуре САА подразделения например, Хезболлы или Лива Аль-Кудс?). Соответственно возможность собирать крупные ударные группировки есть только у правительственных войск. Курды и ИГи, пожалуй, тоже достаточно централизованы и могли бы составить конкуренцию САА, но, на мой взгляд, в Сирии у них несколько иные цели. ИГи довольны контролем над сирийской нефтью и заинтересованы в как можно более долгом противостоянии между САА и зелеными, курды хотели бы сохранить то, что уже имеют и по возможности распространить конфликт на территорию Турции. Зеленые не имеют такой четкой централизации, и в этом есть и плюсы и минусы. С одной стороны, для них затруднительно собрать крупную ударную группировку для наступления, с другой стороны, наступление САА на зеленых на одном участке не является гарантией тишины на других фронтах. Скорее наоборот, пользуясь тем, что лучшие силы САА связаны в каком-то участке, бармалеи из отрядов, не попавших под удар, начинают активизироваться на других фронтах.
Но вернемся от политики к тактике;) На мой взгляд, «тапочная» оборона вполне может быть не следствием трусости, а некой обдуманной моделью. Что можно сказать о некой усредненной тактике штурма позиций САА? Чаще всего перед штурмом нет артподготовки – это достаточно большая роскошь. Но ее с успехом заменяют управляемые бомбы – шахиды. Если речь идет о важном узле сопротивления, то их может быть даже два. Шахид, это даже скорее не артподготовка, а высокоточный авиаудар, учитывая мощность взрывных устройств. После шахида, пока не рассеялась пыль, идет атака – одна-две БМП, пара мопедов быстро выдвигаются вплотную к опорнику и начинают зачистку. Если опорник попроще, то вместо шахида к нему поедет танк, который сделает пару-тройку выстрелов, чтобы напылить и пошуметь. Что может противопоставить этому средний боец САА, который пока не очень спешит к гуриям? Остановить шахида для него не вариант. Теоретически, это можно было бы сделать из ЗУ-2-23, комплекса ПТУР, СПГ или РПГ. Но атака шахида происходит быстро, а ПТУР и СПГ требуют времени для развертывания и подготовки выстрела. К тому же их достаточно часто нет в первой линии, так как стороны внимательно просматривают позиции друг друга и достаточно неплохо выбивают стационарные огневые точки. Поражение шахидмобиля из ЗУ-2-23 и особенно РПГ требуют крепких нервов и хорошей стрелковой подготовки. Инженерного оборудования позиций (препятствия, не дающие шахиду подъехать или заметно замедляющие его скорость) также не производится. В итоге получается, что попытка остаться на позициях весьма чревата: большой риск попасть под удар бомбы. Если блокпост небольшой, и вместо шахида был танк, то в итоге получается перестрелка накоротке с бармалеями. И тут тоже без вариантов – более подготовленные штурмовики должны без вариантов расстрелять обороняющихся при равенстве сил. Не допустить подхода пехоты противника на близкую дистанцию не получится по тем же причинам, что и с шахидом. Получаем следующую тактику. Заметив выдвижение противника, стоит быстро пострелять в его сторону. (А вдруг они передумают? И заодно разбудить остальных) После чего нужно быстро отступать на следующую оборонительную позицию. Идеальной можно считать ситуацию, если «быстрое отступление» прошло без потери вооружения. Понятно, что тяжелое вооружение никто даже не будет пытаться тащить. (Что тоже является достаточно веской причиной не размещать его в первой линии). Силы штурмующих в большинстве случаев малочисленны, заняв блок, они не пойдут сразу дальше, а зачистка и подсчет трофеев займут достаточно много времени. За это время подтягиваются подкрепления, по занятым позициям наносится авиа или арт удар (в зависимости от ценности) и проводится контратака. Часто бармалеи покидают захваченный блок после артудара и все возвращается на исходные. В итоге умение «чисто слиться» становится не только возможностью выжить, но и предпосылкой к ответным действиям.
Применительно к рассматриваемой ситуации мы видим, что силы САА смогли с достаточно небольшими потерями (на видео мелькают максимум два-три человека) сдать территорию академий, и в течение месяца с регулярностью волн прибоя занимали и покидали здания на границе авиационного училища. При этом получилось всего два крупных прокола – на дороге при побеге в Хамданию и на поле при бегстве из желтого дома. Вторым существенным источником потерь в этой операции явились неуверенные действия пехоты в наступлении. Бойцы САА до конца следовали классическим принципам французской пехоты времен первой мировой. «Артиллерия разрушает – пехота занимает». Слабое владение навыками штурмовых действий вынуждает бойцов САА ожидать на нейтралке того момента, когда артиллерия вынудит бармалеев покинуть позиции. Если по каким-то причинам бармалеи не уходят, то как правило бойцы через некоторое время возвращаются обратно.
Бармалеи похоже также достаточно хорошо проанализировали тактику действия САА. В итоге были разработаны меры, которые удачно нейтрализовали положительные моменты тактики САА и позволили добиться значительных успехов в ходе первой фазы операции. На первое место можно выделить то, что бармалеи смогли собрать значительные силы для штурма. В результате после захвата одного опорного пункта у бармалеев были силы, чтобы не останавливаясь продолжать развивать атаку на следующий, и вместо отступления на одну позицию САА начала терять целые участки. Наиболее яркий пример – штурм территории академий вечером 5 августа, кроме того, штурм Хикма – окраины 1070, штурмы цепочки высот со стороны Хан-Тумана. Вторым неприятным сюрпризом для САА явилось массированное (по меркам этой войны) применение артиллерии зелеными. Насыпные земляные валы, дававшие неплохую защиту от стрелкового вооружения, оказались совершенно бесполезны в случае минометного обстрела. Более того, пехота САА (возможно по причине малого опыта артиллерийских обстрелов) показала низкую устойчивость к артиллерийскому обстрелу. На этом и на других участках можно было неоднократно наблюдать ситуацию, когда одно единственное попадание в дом, в котором укрывались бойцы САА, приводило к немедленному бегству из него. Об открытых позициях (вал, откос) даже не приходится говорить. Но нужно отметить, что ко второй фазе операции были сделаны выводы и приняты меры. Практически прекратились сборы в группы на открытых местах, в месте пешего выдвижения были отрыты траншеи с изломами.
Если посмотреть на тактические действия зеленых, то сразу приходит в голову аналогия с действиями вермахта в конце войны. Как мощный артиллерийский удар Красной армии вынудил вермахт оставлять в траншеях первой линии только наблюдателей, так и огневое воздействие на передовые позиции зеленых, вынудило их оставлять в первой линии только наблюдателей, а ближе к концу операции их по большей части заменяли постоянно висящие в воздухе дроны. Еще одним «ноу-хау», характерным для немецкой армии конца войны, была контратака во второй половине дня, под вечер. В то время сил у вермахта хватало только на короткие удары, а темнота позволяла избежать ответных действий. То же самое мы видим и у зеленых – они достаточно спокойно относились к потере позиций, осуществляя в первое время только сдерживающие действия, а во второй половине дня контратаковали с решительными целями и, как правило, возвращали потерянное ранее. Атаки во второй половине дня применялись зелеными для штурма позиций САА и в начальной фазе операции. Именно в результате вечернего штурма удалось ворваться на территорию академий. В противоположность зеленым, САА большинство атак начинала рано утром, а после захвата новых позиций, во второй половине дня производилась их накачка подкреплениями. Однако, учитывая особенности ведения оборонительных действий пехоты САА, простая накачка подкреплениями не давала ожидаемого эффекта, гораздо более эффективным шагом оказывалось максимальное продвижение вперед. Это давало шансы после контратаки бармалеев сохранить хоть что-то из захваченного. Ночные боевые действия - еще одно «ноу-хау» времен Второй мировой, позволяющее несколько выровнять неравенство сил сторон. Широко применялись Японией в битве за Соломоновы острова, вермахтом – во время контрударов и наступления в Венгрии, Красной Армией – при ведении наступательных действий танковыми соединениями в конце войны. Япония таким образом пыталась снизить влияние на бой американской авиации, превосходство которой к тому моменту стало подавляющим, а вермахт и КА – снизить эффективность противотанковой артиллерии.
В битве за Алеппо, ночные штурмы, как способ минимизировать потери, применяли обе стороны, особенно в завершающей фазе, когда все уже исчерпали резервы. Именно ночные действия позволили САА закрепиться на территории авиационного училища, а в следующей фазе – продвинуться до артиллерийской академии.
Бронетехника на данном участке использовалась в качестве защищенного транспорта для доставки подкреплений и для непосредственной поддержки пехоты. Поддержка осуществлялась как обстрелом с места от домов Хамдании, так и с выездом на территорию авиационной академии. Стрельба от домов была безопасной для танкистов, но малоэффективной, т.к. даже с вала просматривались лишь верхние этажи зданий. Выезд на дорогу или на территорию академии позволял вести более эффективный огонь, но тут же ставил танк под возможный удар со стороны ПТУРщиков из Аль-Амрии и расчетов РПГ/СПГ на территории академии. Для обеспечения эффективных действий на выезде от экипажей требовался определенный уровень тактической подготовки. С одной стороны, за танком к зданию выдвигалась пехота, которая без этого могла так и не рискнуть преодолеть открытое пространство. С другой стороны, на площадке около склада танк попадал под перекрестный огонь, для безопасности он должен был постоянно маневрировать, но маленькая забитая площадка не позволяла эффективно передвигаться. Как результат – четыре выстрела и три попадания по танкам на этом пятачке.
Специфика данного участка заключалась в том, что рельеф технической зоны отрезал штурмовые группы на территории академий от поддержки со стороны Хамдании, огонь можно было вести только по верхним этажам отдельных зданий. Поэтому для подавления огневых точек на первых этажах, мешающих продвижению штурмовых групп, необходимо было выдвинуть танки за вал, на территорию академий. Но при этом они тут же попадали под жесткий прессинг со стороны ПТУРщиков и ручного противотанкового оружия. На мой взгляд, в дневное время САА так и не удалось реализовать внятное взаимодействие с танками поддержки. Подтверждением этому служат результаты дневных штурмов. Максимум, который удавалось выжать с помощью танков – это в очередной раз перезанять здание склада. Но бармалеи и не пытались хоть как-то цепляться за эту позицию. Именно безрезультатность дневных попыток продвижения вглубь академии и заставила САА задуматься о новой тактике штурма. К сожалению, неизвестно использовались ли танки при ночных атаках.
Ну и в самом конце – «Если б я был султан» (в смысле, главнокомандующий). Что можно было бы предложить каждой из сторон, чтобы переломить события в свою сторону или добиться желаемого более эффективно?
Если говорить о результате в целом, то стоит отметить, что этот участок, на котором было сосредоточено такое большое внимание сторон, отнюдь не был решающим. Для зеленых поезд ушел в тот момент, когда они не смогли взять цементный завод. Для САА ключевым моментом было взятие и удержание холма Умм-Квара. После этого окончательный перехват маршрутов снабжения стал лишь вопросом времени. Причем это могло произойти не только в результате продвижения с двух сторон в академии, как это вышло в итоге, но и ударом от квартала 1070 или в результате одностороннего продвижения от холма Умм-Квара в сторону Хикмы, квартала 1070 или артиллерийской академии. Как видно, судьба сражения решалась в стороне от нашей дороги. Собственно по изначальным планам зеленых, этот участок и должен был быть пассивным флангом. Кольцевая дорога должна была стать разделителем сторон, устойчивой оборонительной позицией, позволяющей незначительными силами уверенно сдерживать попытки САА перерезать кишку снабжения окруженцев.
В рамках выполнения этой задачи, зелеными была выбрана стратегия пассивного удержания. Несмотря на то, что тактическое исполнение было на высоте – бармалеи смогли удерживать этот участок достаточно долго, и нанесли САА достаточно чувствительные потери, на мой взгляд, стратегически это было ошибочное решение. Территория академий полностью лишена «живого щита», прикрывающего зеленых от ударов авиации и артиллерии. САА могли методично долбить по зеленым, не боясь задеть ни свои войска, ни мирное население. После чего проверять, достаточно ли размягчилась оборона бармалеев. При таких условиях ее сокрушение было лишь вопросом времени. Поэтому бармалеям следовало наоборот, максимально сблизить позиции с САА и обязательно залезть в жилую застройку квартала Хамдания. Кроме более устойчивых позиций, захват восточной части квартала Хамдания позволял взять под полный контроль развязку у Рамусси и полноценно использовать дорогу Хан Туман – Рамусси. Учитывая рельеф технической зоны со стороны академии, более перспективной выглядит попытка захвата Хамдании со стороны квартала Аль Америя. Зеленые дважды пробовали атаковать в этом направлении. Пятого августа им удалось несколько продвинуться, но после того, как коридор был пробит, атаки прекратились. Следующая попытка была ровно через месяц, когда все уже было решено. В ключевой момент сражения почему-то не было попыток атаковать в этом направлении. А ведь даже если бы эти атаки в итоге оказались безрезультатными, это все равно заставило бы САА снять часть сил с направления у дороги. Видимо злую шутку сыграли ожидания быстрого успеха в районе цементного завода. С точки зрения тактики – на мой взгляд им стоило шахиднуть здание склада, тем более, что в районе 25-26 сентября для этого были все возможности. Разрушение основного опорного пункта значительно затруднило бы дальнейшие шаги САА по возвращению территории.
Командование САА похоже на первом этапе вообще растерялось. Поэтому действовало не лучшим образом как с точки зрения тактики, так и стратегически. Видимо после серии удачных штурмов зеленых ожидалось, что бармалеи уже выдохлись и остановятся на захваченных позициях на какое-то время. В результате оказалось, что позади оборонительных позиций по границе академии тыла и артиллерийского батальона нет никаких позиций, на которые можно было бы отойти в случае прорыва рубежей. Однако потеря крайних домов в квартале 1070 делала правый фланг весьма уязвимым. Именно этим обусловлен стремительный захват академии вечером 5 августа. На этом этапе наиболее правильным ходом было бы оборудование второй линии с опорой на опорные пункты в зданиях артиллерийской академии, авиационной академии и желтом доме. Большие пустыри в сторону бармалеев и квартала 1070 давали хорошие шансы для удержания этих позиций. В этом случае трасса Хан Туман-Рамусси оставалась бы под обстрелом на большом участке и без захвата холма Умм-Квара. Если же говорить о периоде, когда территория академий была потеряна полностью, то основные вопросы вызывает место приложения усилий. В силу конструктивных особенностей, здание склада было совсем не подходящим ни для удержания при более-менее серьезном штурме, ни для накопления сил, т.к. его площадка находилась под постоянным обстрелом. Понятно, что выбор склада, как места приложения основных усилий в первую очередь был обусловлен наличием дороги с валом. Трудно винить того, кто ее проложил в том, что он не предвидел потери всех трех академий и такого долгого бодания впоследствии. Она задумывалась как трасса тылового снабжения на относительно спокойном участке, а не как ход сообщения к вражеским траншеям. Тем не менее, именно ее наличие направляло все последующие атаки САА. На мой взгляд, после того, как стала очевидной уязвимость позиций на складе, нужно было прокладывать новую трассу снабжения там, где впоследствии была выкопана траншея – от водокачки к углу забора. Оттуда следовало атаковать в первую очередь желтый дом и прилегающие к нему строения, и только потом продвигаться в сторону академии. Конечно, в этом совете несомненно есть элемент послезнания, но доминирующая позиция желтого дома очевидна и без этого. Но, желание перехватить побыстрее пути снабжения похоже было слишком большим, поэтому все атаки нацеливались в первую очередь в сторону развязки Рамусси - на авиационную академию.
Еще один вариант, который стоит рассмотреть – это полный отказ от атак в этом направлении. Действительно, если бармалеи не собираются лезть через шоссе, может стоило бы просто подождать Тигров и не терять зря людей и технику? Как и в случае с бармалеями в этой ситуации тут же проявляются все минусы пассивной стратегии. Во-первых, бармалеи могли подтянуть артиллерию и начать обстрел жилых массивов квартала Хамдания. Собственно с 6 по 14 августа они это и делали – мы видели многочисленные следы попадания мин на шоссе и во дворах близлежащих домов. Мы видели, что кроме минометов бармалеи уже приготовили и адъ-баллоны, которые могли через короткое время превратить квартал в руины. Как только боевые действия переехали на территорию академии, туда же сместились и обстрелы. Во-вторых, активные действия на этом участке заставляли боевиков распылять и без того немногочисленные силы. К моменту захвата академий, бармалеи уже явно испытывали недостаток сил. Так и не был до конца захвачен квартал 1070, до территории авиационной академии они добирались больше трех дней. Для них жизненно необходимо было взять цементный завод, а сделать это можно было только собрав силы в кулак. Конечно у меня нет под рукой отчетов зеленых о наряде сил, потерях в первые дни операции и резервах, но можно отметить, что как только САА перешла к активным действиям (наступление 14 августа на квартал 1070, по дороге и у развязки), бармалеи прекратили попытки штурма цементного завода. Вполне возможно, что основной причиной стало раздергивание ударной группировки на затыкание дыр в обороне.
