Дебелляция Украины

5 марта 2022 года в глубинах моря Уэдделла у берегов Антарктиды были найдены обломки парусного судна Endurance. Это, конечно же, было судно, потерянное в третьей экспедиции Эрнеста Шеклтона в Антарктиду, которое застряло во льдах и затонуло в 1915 году. История этой экспедиции — необычайная история человеческой стойкости: когда Endurance затерялся во льдах, команда Шеклтона была эвакуирована на дрейфовый лед, где они разбили лагерь почти на 500 дней, дрейфуя по антарктическим морям, прежде чем совершить отчаянный рывок через открытый океан в открытой 20-футовой спасательной шлюпке, наконец достигнув южного берега негостеприимного и гористого острова Южная Георгия, который им затем пришлось пересечь пешком, чтобы добраться до безопасной китобойной станции.

Сама история по сути мифологизирована, поскольку команда Шеклтона выживала в течение многих лет на свободно плавающих льдинах в самых негостеприимных морях на земле. Однако для наших целей особенно интересна концовка истории. В мемуарах Шеклтона он вспоминал, что, наконец, достигнув безопасности китобойной станции Стромнесс, одним из его первых вопросов был вопрос о войне в Европе. Когда Шеклтон впервые отправился в свою злополучную экспедицию 8 августа 1914 года, Первая мировая война длилась меньше недели, и немецкая армия только что начала вторжение в Бельгию. Тогда мало кто ожидал, что Первая мировая будет продолжаться в течение четырех лет кровопролитной позиционной войны, охватившей континент.

Шеклтон, годами дрейфовавший в море, явно не представлял себе, что война все еще может бушевать, и спросил коменданта китобойной станции: «Скажите, когда закончилась война?»

В ответ он услышал: «Война не окончена. Миллионы гибнут. Европа сошла с ума. Мир сошёл с ума».

Время выбрано удачно, поскольку обнаружение обломков Endurance спустя более ста лет произошло всего через несколько недель после того, как мир снова сошел с ума, с началом русско-украинской войны в феврале 2022 года. Поскольку время продолжает свой неумолимый ход, а календарь снова поворачивается, война переживает свою третью полную зиму. В феврале "Миру-Z" исполнится три года.

Конечно, современные коммуникации делают крайне маловероятным, что кто-то может быть полностью отрезан от событий на годы, как Шеклтон и его люди. Вместо того чтобы не знать, закончилась война или нет, многие из нас ежедневно видят кадры убийств людей, взрывов зданий и уничтожения техники. Социальные сети и мессенджеры сделали практически невозможным жизнь под скалой или на льдине, так сказать.

Если уж на то пошло, у нас проблема, прямо противоположная Шеклтону, — по крайней мере, в том, что касается нашей военной информационной инфраструктуры. Мы перенасыщены информацией, ежедневные обновления отслеживают продвижение на несколько десятков метров, и непрекращающиеся напыщенные речи о новом оружии, меняющем правила игры (которое, похоже, мало что меняет), и бахвальство о «красных линиях». Похоже, что эта война имеет непреклонную динамику на земле, и сколько бы громких заявлений мы ни слышали о том, что одна из сторон находится на грани краха, расползающийся фронт продолжает перемалывать тела и застывать в кровавых позиционных боях.

Трудно поверить, что интенсивная наземная война в Европе с фронтом протяженностью в сотни миль может быть скучной, однако статичный и повторяющийся характер конфликта с трудом удерживает внимание иностранных наблюдателей, у которых сейчас мало что поставлено на карту.

Моя цель здесь - радикально отойти от этих деморализующих и утомительных мелкомасштабных обновлений (столь же ценных, как и работа военных картографов) и рассмотреть совокупность 2024 года - утверждая, что этот год был, по сути, очень важным. В целом, в 2024 году произошло три важных стратегических события, которые создают очень мрачные перспективы для Украины и ВСУ в новом году:

1. Победа России на Южнодонецком направлении, уничтожившая позиции ВСУ на одном из ключевых стратегических направлений войны.

2. Расходование тщательно сэкономленных украинских ресурсов на провалившееся наступление на Курск, что ускорило истощение критически важных украинских маневренных сил и средств и существенно ухудшило их перспективы на Донбассе.

3. Исчерпание возможностей Украины по эскалации конфликта, используя новые ударные системы НАТО. В более широком смысле, Запад в значительной степени исчерпал возможности по модернизации украинской армии, а хваленые поставки ударных систем большей дальности не смогли изменить ход войны на земле.

В целом, 2024 год показал, что украинская армия все больше истощается, до такой степени, что россиянам удалось в значительной степени выцарапать целый сектор фронта. Люди продолжают задаваться вопросом, где и когда украинский фронт может начать рушиться - я бы сказал, что он *действительно* рухнул на юге за последние несколько месяцев, и 2025 год начинается с сильного российского наступательного импульса, который ВСУ будет трудно остановить.

Обрушение фронта на Южнодонецком направлении

Что сразу бросается в глаза в событиях на фронте в 2024 году, так это заметное смещение осей боевых действий, которые были ареной наиболее интенсивных боев в первые два года войны. В некотором смысле, эта война видела, как каждый из ее фронтов активировался последовательно, один за другим.

После начального российского наступления, достигшего успеха в виде захвата побережья Азовского моря и соединения Донецка и Крыма, действие переместилось на северный фронт (ось Луганск-Харьков), где Россия провела летнее наступление, в ходе которого были взяты Северодонецк и Лисичанск. За этим последовало два украинских контрнаступления осенью, с ударом из Харькова, который отбросил фронт назад за р. Оскол, и операцией, направленной на Херсон, которая не смогла прорвать российскую оборону, но в конечном итоге привела к отступлению российских войск в полном порядке через Днепр из-за проблем с логистикой и чрезмерно растянутым фронтом. Затем фокус вновь сместился на ось Центрального Донбасса, где масштабная битва вокруг Бахмута бушевала всю весну 2023 года. За этим последовало провальное украинское наступление на Запорожском направлении.

Чтобы кратко подвести итог, можно перечислить несколько оперативных фаз первых двух лет войны, которые происходили последовательно и каждая из которых имела центр тяжести в разных частях фронта:

• Русское наступление через сухопутный мост, завершившееся взятием Мариуполя. (Зима-весна 2022 г., Южный фронт)

• Российское наступление в Луганске, захват Северодонецка и Лисичанска. (Лето 2022 г., Донецко-Оскольский фронт)

• Украинские контрнаступления на Оскольском и Херсонском фронтах (осень 2022 г., Оскольский и Днепровский фронты)

• Российское наступление на Бахмут (зима-весна 2023 г., Центральный фронт)

• Украинское контрнаступление на Запорожском направлении (лето 2023 г.)

В тоже время фронт, который видел меньше всего движения, находился в юго-восточном участке фронта. Это было несколько странно. Донецк — это городское сердце Донбасса — огромный и густонаселенный промышленный город в центре агломерации, население которой прежде достигало 2 миллионов человек. Даже если России удастся захватить город Запорожье, Донецк будет самым густонаселенным из бывших городов Украины, попавших под контроль Москвы.

В 2014 году, с началом войны на Донбассе, вокруг Донецка велись многочисленные боевые действия, а аэропорт на северном подступе к городу стал ареной особенно интенсивных боев. Это выглядело довольно странно, но в начале 2024 года украинская армия продолжала занимать многие из тех же позиций, которые она построила десятилетием ранее. По мере того, как интенсивные бои то активизировались, то ослабевали на других участках фронта, Донецк оставался окруженным сетью мощных украинских оборонительных сооружений, опирающихся на укрепленные зоны в городской застройке, простирающихся от Торецка до Угледара. Прежние попытки России разорвать это "железное кольцо", включая наступление на Угледар зимой 2023 года, потерпели неудачу. 

Таким образом, отличительной чертой ситуации на фронте в 2024 году стала повторная активация Донецкого направления после многих лет статичных боев. Не будет преувеличением сказать, что после многих лет "заморозки" российская армия в 2024 году взломала этот фронт, и протяженная и прочная сеть городских опорных пунктов Украины рухнула.

Российский прогресс на Донецком направлении в 2024 году

2024-й год начался с того, что ВСУ вели бои за свою крепость в Авдеевке, где они продолжали блокировать северный подход к Донецку. В то время типичным аргументом, который можно было услышать с украинской стороны, было то, что российское наступление на Авдеевку было пирровым — что русские захватывали город непомерно дорогостоящими «мясными атаками», которые неизбежно подорвут боевую мощь России и исчерпают ее способность продолжать наступление.

По итогам 2024-го, мы можем определенно сказать, что это не так. После падения Авдеевки российский импульс ни разу серьезно не ослабел, и на самом деле именно ВСУ, казалось, все больше истощались. Украинская позиция волнолома в Очеретино (которая ранее была их плацдармом для контратак вокруг Авдеевки) была захвачена в считанные дни, и, к началу лета, линия фронта была отодвинута до подступов к Покровску.

Российский натиск на Покровск заставил многих поверить, что этот город сам по себе был объектом российского наступления, но это было неверное прочтение оперативного плана. России не нужно было захватывать Покровск в 2024 году, чтобы сделать его бесплодным в качестве логистического узла. Просто продвигаясь к шоссе E50, российские войска смогли отрезать Покровск от украинских позиций на Южнодонецком фронте, и теперь Покровск является прифронтовым городом, подверженным полному спектру наблюдения со стороны российских беспилотников и ударам ствольной артиллерии.

К осени российское наступление привело к созданию "балкона" над нестабильной цепью позиций ВСУ в Селидово, Курахово, Угледаре и Красногоровке. Наступление России из Очеретино на южные подступы к Покровску действовало как огромная коса, изолируя весь юго-восточный сектор фронта, позволив российским войскам срезать его в последние месяцы 2024-го года.

Эта война превратила слово «крах» в обесцененное модное словечко. Нам постоянно говорят, что одна или другая сторона находится на грани краха: санкции «развалят» российскую экономику, восстание Вагнера 2023 года доказало, что российская политическая система «разваливается», и, конечно, мы слышим, что непомерные потери ставят одну или другую армию на грань полного краха — какая именно армия это может быть, зависит от того, кого вы спросите.

Однако, я бы сказал, что то, что мы видели с октября 2024 года, представляет собой реальное проявление этого часто повторяемого и набившего оскомину слова. ВСУ потерпели настоящий крах на юго-восточном фронте, поскольку силы, размещенные в своих опорных пунктах, были слишком истощены и изолированы, чтобы вести решительную оборону, российское огневое воздействие на позиции ВСУ становилось все более концентрированным, и на театре военных действий не было механизированного резерва, который мог бы контратаковать или ослабить непрекращающееся российское давление.

Украина действительно использует достаточное количество беспилотников и концентрирует огонь, чтобы ограничить продвижение российских сил и Россия все еще не может свободно маневрировать в глубине. Это придало российскому продвижению особое качество, которое заключается в "перескакивании" от одного населенного пункта к другому. В более общем плане, Россия предпочитает использовать рассредоточенные атаки небольшими подразделениями, что ограничивает наступательный потенциал. Однако мы должны подчеркнуть, что российский импульс на этом направлении никогда серьезно не ослабевал с октября 2024-го, и многие ключевые украинские позиции были захвачены очень быстро.

Угледар — хороший пример: русские начали свой последний рывок к городу 24 сентября 2024 года. К 29 сентября 72-я механизированная бригада ВСУ начала эвакуацию. К 1 октября Угледар был полностью под контролем России. Это была ключевая украинская позиция, поставленная в совершенно непригодное для обороны положение, и она была сдана за неделю. Конечно, можно утверждать, что Угледар держался годами (как же тогда мы можем с серьезным лицом говорить, что он был взят за неделю), но в этом-то и суть. В начале 2023 года Угледар (с помощью артиллерии, размещенной вокруг Курахово) успешно отразил многобригадную российскую атаку в ходе месяцев тяжелых боев. К октябрю 2024 года позиция стала совершенно непригодной для обороны и была оставлена ​​почти сразу после атаки.

Украинцы не преуспели в попытках удержать Курахово — ранее критически важный тыловой район, который служил как логистическим узлом, так и огневой базой для поддержки (бывших) опорных пунктов на передовой, таких как Угледар и Красногоровка. Курахово, теперь находящееся под полным контролем России, в свою очередь будет служить базой поддержки для продолжающегося российского наступления на запад в направлении Андреевки.

Если рассматривать состояние фронта в целом, то ВСУ в настоящее время удерживают два серьезных выступа на Южнодонецком направлении — один вокруг Великой Новоселки и другой - вокруг Андреевки. Первый, скорее всего, падет первым, поскольку город полностью изолирован российскими наступлениями на флангах. Это не ситуация, похожая на Бахмут, где дороги описывались как «перерезанные», потому что они находились под российским огнем — в этом случае все шоссе в Великую Новоселку перерезаны физически, что делает потерю позиции лишь вопросом времени, когда русские пойдут на ее штурм. Дальше на севере, между Гродовкой и Торецком существует более пологий и менее прочно удерживаемый выступ. Поскольку Торецк сейчас находится на завершающей стадии захвата (украинские силы сейчас удерживают только небольшой жилой квартал на окраине города), фронт должен выровняться и здесь в ближайшие месяцы.

Это оставляет россиянам более или менее полный контроль над подступами к Константиновке и Покровску, которые во многом являются предпоследними украинскими позициями на Донецком направлении. Покровск уже обойден на несколько миль к западу, и карта предвещает повторение типичной российской тактической методологии штурма городских территорий — методичное продвижение вдоль флангов города, чтобы изолировать его от основных магистралей, за которым следует атака на сам город по нескольким направлениям.

Ближайшие месяцы обещают продолжение российского наступления по всему этому фронту, как продолжение того, что можно рассматривать только как крах критического фронта со стороны ВСУ. Российская армия продвигается к западной границе Донецкой области, выкуривая украинцев из их оставшихся опорных пунктов в Великой Новоселке и Андреевке, одновременно продвигаясь в чрево Покровска. Ни разу с момента падения Авдеевки украинцы не продемонстрировали способность серьезно сдерживать российский импульс на этом 75-мильном фронте, и продолжающееся рассеивание украинских боевых ресурсов указывает на то, что в этом отношении мало что изменится в 2025 году.

Точка опоры: стремительно "усыхающий" Курский выступ

Всю осень 2024 года и эти первые месяцы зимы, пока украинские войска выкапывались из своей плотной сети укрепленных позиций на юге Донбасса, их товарищи продолжали упорно удерживать свои позиции в Курской области России. Основная форма наступления Украины на Курск к настоящему времени хорошо известна — заявленная Киевом как гамбит с целью изменить психологическую траекторию войны и нанести удар по престижу России, украинская атака имела ранний импульс после достижения первоначальной стратегической внезапности, но быстро захлебнулась после того, как украинские колонны натолкнулись на эффективные российские блокирующие позиции на шоссе севернее Суджи. Попытки прорваться в Кореново и Большое Солдатское были сорваны, и украинская группировка осталась удерживать скромный выступ вокруг Суджи в Курской области.

Всю осень российские контратаки были сосредоточены на том, чтобы прорваться к основанию украинского выступа, вытеснив украинцев из Снагости и оттеснив их от Кореново. Прогресс здесь был постепенным, но значительным, и к началу января «шейка» украинского выступа сжалась до ширины чуть более девяти миль, после того как их первоначальное проникновение летом привело к прорыву на более чем двадцать миль. В общей сложности Украина потеряла около 50% территории, которую она захватила в августе.

Российское давление на флангах Курского выступа усилило многие из обстоятельств, которые делают эту позицию расточительной и опасной для ВСУ. Для украинских сил ограничено дорожное сообщение — проблема, усугубленная откатом от Снагости, который стоил им доступа к шоссе, идущему от Кореново до Сум. Помимо нескольких обходных дорог, у украинских сил есть только одна трасса — R200 — для доставки материалов и подкреплений в карман, что позволяет российским силам контролировать свои линии коммуникаций и проводить эффективные удары. Сжатие кармана также значительно сужает зону воздействия для российских беспилотников, ствольной артиллерии и ракет, позволяя наносить более концентрированные удары.

Несмотря на то, что эта позиция была глубоко непродуктивной для Украины - постоянно откатываясь назад и не имея синергии с другими, более критическими театрами боевых дейстыий - группировка украинских подразделений по-прежнему остается здесь, сражаясь на коллапсирующем выступе. Еще более озадачивает то, что украинская группировка в основном состоит из наиболее ценных активов ВСУ - механизированных и десантно-штурмовых бригад - которые могли бы внести значительный вклад в качестве резерва на Донбассе за последние три месяца.

5 января был ВСУ преподнесли сюрприз в виде возобновления украинской атаки с выступа. Интернет, конечно, пришел к выводу, что ВСУ возвращаются к некой общей наступательной стратегии в Курске, но реальность оказалась весьма разочаровывающей — что-то вроде атаки батальоном по оси в направлении Большого Солдаского, которая продвинулась на несколько километров вперед, прежде чем выдохлась. Украинские усилия по глушению российских беспилотников были заблокированы растущей вездесущностью волоконно-оптических систем, и украинская атака захлебнулась в течение дня.

Курская дуга - Общая ситуация, январь 2025 г.

Тактические детали украинской атаки интересны, и продолжаются спекуляции относительно ее цели — возможно, она была предназначена для прикрытия ротации или отхода, для улучшения тактических позиций на северном краю выступа или для непостижимых пропагандистских целей. Однако эти детали довольно неважны: атака с конца выступа (то есть попытка углубить проникновение в Россию) никак не способна решить проблемы Украины в Курске. Эти проблемы, во-первых, на тактическом уровне, заключаются в том, что выступ был сильно сжат на флангах и продолжает сужаться, а на стратегическом уровне — в преднамеренной трате ценных механизированных активов на фронте, который не влияет на критические театры войны. Проще говоря, Курск — это второстепенное событие, и это второстепенное событие, которое пошло не так даже в рамках собственной оперативной логики.

Одной из вещей, которая вызывала бесконечный интерес, конечно, были продолжающиеся слухи о северокорейских войсках, сражающихся в Курске. Западные разведывательные агентства были непреклонны в отношении присутствия северокорейцев в Курске. Некоторые люди предрасположены инстинктивно не верить всему, что говорят западные официальные лица, - хотя я думаю, что некоторый скептицизм оправдан, я не предполагаю автоматически, что они лгут. В одном из недавних отчетов излагается то, что, казалось бы, является правдоподобной версией этой истории : что идея на самом деле возникла в Пхеньяне, а не в Москве, и что скромное количество корейских войск (возможно, 10 000) внедрено в российские подразделения. Здесь предполагается, что корейцы вынашивали эту идею как способ получить боевой опыт, а русские, в свою очередь, получали вспомогательные силы, хотя и сомнительной боевой эффективности.

Однако стоит отметить, что это не так важно, как это было представлено. Многое было сделано исходя из идеи, что присутствие Северной Кореи доказывает некое состояние отчаяния России, но это довольно глупо на первый взгляд - с более чем 1,5 миллионами активных военнослужащих в российских вооруженных силах, 10 000 корейских солдат в Курске представляют собой ничтожный придаток. Что еще важнее, была предпринята попытка изобразить северокорейский контингент как главную отправную точку в войне. В частности, формулировка «северокорейские войска в Европе» использовалась для того, чтобы вызвать образы холодной войны коммунистического деспотизма, царапающего свободный мир.

Однако суть в том, что северокорейские войска, как предполагается, находятся именно в Курске, который находится в России . Это связано, конечно, с недавно заключенным соглашением о взаимной обороне, подписанным между Москвой и Пхеньяном. Наступая на Курск - расширяя фронт на довоенную территорию России - Украина создала для России оборонительную боевую задачу, которая предполагает возможность военной помощи со стороны Северной Кореи. Как бы сильно мы ни хотели связать корейский контингент с ужасной «военной агрессией» России, силы в Курске вполне объективно задействованы в обороне российской территории, и это позволяет России использовать вспомогательные силы - включая призывников и войска своих союзников - для ведения там боевых действий.

В конечном счете, присутствие северокорейцев в Курске интересно, но, возможно, не очень важно в конце концов. Эти войска не находятся на Украине, они не несут основной боевой нагрузки, и они однозначно не являются проблемой, с которой ВСУ сталкиваются в Курске. «Большая проблема» для Украины не в присутствии какой-то аморфной корейской орды, посвятившей себя распространению идей славного чучхе в Европе, а в стачивании большой группировки их собственных драгоценных механизированных бригад на сжатом выступе, далеко-далеко от Донбасса, где они крайне необходимы.

Скрежет по стволу: формирование сил ВСУ

Я думаю, всем понятно, что Украина сталкивается с серьезными ограничениями по сравнению с Россией, как с точки зрения общей численности мужского населения (в России насчитывается около 35 миллионов мужчин призывного возраста, против, возможно, 9 миллионов в довоенной Украине), так и с точки зрения ее способности мобилизовать их.

Мобилизационная система Украины сталкивается как широко распространенным уклонением от призыва (с уменьшением готовности служить по мере затягивания войны), так и упрямым нежеланием призывать молодых мужчин в возрасте 18-25 лет. Украина обременена крайне несбалансированной структурой населения: украинских мужчин в возрасте 30 лет примерно на 60% больше, чем в возрасте 20 лет. Учитывая относительную нехватку молодых мужчин, особенно в возрасте около 20 лет, украинское правительство справедливо рассматривает эту 18-25-летнюю когорту как первоклассный демографический ресурс, который оно не хочет сжигать в бою. Учитывая повсеместное уклонение от призыва, отказ мобилизовать молодых мужчин, а также коррупцию и неэффективность, характерные для украинского правительства, не должно вызывать удивления, когда украинская мобилизация дает сбои.

Россия, напротив, имеет как гораздо больший пул потенциальных рекрутов, так и более эффективный аппарат мобилизации. В отличие от украинской схемы обязательного призыва, Россия полагалась на щедрые бонусы за для привлечения добровольцев. Система стимулирования России на данный момент обеспечила постоянный поток новобранцев, которого более чем достаточно, чтобы компенсировать российские потери. Не вдаваясь слишком далеко в различные спекулятивные оценки российских потерь, западное военное руководство признает, что у России сейчас значительно больше личного состава, чем было в начале войны.

Все это означает, что Украина сталкивается с серьезным структурным отставанием в общей численности вооруженных сил, которое усугубляется особенностями украинского закона о мобилизации, несколько смягчаемого относительно низкой плотностью войск и преобладающей мощью ударных систем в этой войне.

Однако я хочу здесь привести аргумент о том, что системные проблемы Украины, связанные с несоответствием численности российских военнослужащих, усугубились рядом событий, которые особенно проявились в 2024 году. Другими словами, 2024 год можно и нужно отметить как год, когда нехватка личного состава на Украине заметно и, возможно, непоправимо ухудшится из-за конкретных решений, принятых в Киеве, и конкретных событий на местах.

Они следующие:

1. Решение о расширении структуры ВСУ путем создания бригад «15 серии»;

2. Решение о намеренном расширении фронта и создании дополнительных потребностей в живой силе путем начала наступления на Курск;

3. Задержка новой мобилизационной программы Украины осенью;

4. Обострение проблемы дезертирства в ВСУ.

Давайте рассмотрим их по порядку. Армия, которая набирает новых людей, должна выбрать между двумя возможными распределениями для них. Новые люди могут быть использованы в качестве замены для пополнения существующих передовых подразделений, или они могут быть использованы для расширения структуры сил путем создания новых подразделений. Это кажется довольно очевидным, и в идеале мобилизация превысит потери и позволит сделать и то, и другое. Однако там, где армии сталкиваются с жесткими ограничениями в численности личного состава, то есть там, где потери равны или превышают набор людей, решение о расширении структуры сил может иметь фундаментальные последствия. Стереотипным примером, конечно, был бы вермахт конца войны, который создал первоклассные новые подразделения в виде дивизий Ваффен СС, которые получили привилегированный доступ к рекрутам и оборудованию, в то время как регулярные армейские дивизии на линии страдали от ручейка пополнений и не могли справиться с потерями.

Украина, с ее искаженной структурой вооруженных сил, создала беспорядок собственными попытками расширить свою структуру подразделений перед лицом сокращающихся сил на линии фронта. В конце 2023 года ВСУ объявили о намерении сформировать совершенно новую группировку бригад - так называемую «15 серию», учитывая их обозначения как 150-я, 151-я, 152-я, 153-я и 154-я механизированные бригады. За этим в 2024 году последовало присоединение 155-й механизированной бригады, которая должна была пройти обучение и оснащение во Франции.

Формирование новой группировки механизированных бригад имеет важное значение для того, как Украина представляет свою войну. Поскольку Украина все еще стремится (по крайней мере на бумаге) вернуть себе всю удерживаемую Россией территорию, всегда должна существовать иллюзорная возможность будущего наступления, и для того, чтобы эта иллюзорная возможность сохранялась, Украина должна представлять себя как активно готовящуюся к будущим наступательным операциям. Представление Украиной своего собственного стратегического анимуса — идеи о том, что она удерживает фронт, готовясь вернуться в наступление — по сути запирает ее в программе расширения своей структуры вооруженных сил.

Проблема Украины в том, что огромное давление на фронте делает по сути невозможным для них правильно распоряжаться ресурсами. Правильное обучение и оснащение полудюжины свежих механизированных бригад и содержание их в резерве было бы очень полезным, но они не могут этого сделать в свете потребностей в личном составе на фронте. Вместо этого эти бригады становятся «бумажными формированиями», которые ведут бюрократическое существование, в то время как их активы растаскиваются и всасываются на фронт — раздробляются до элементов размером с батальон или роту, которые бросают по необходимости на тот или иной участок фронта. На данный момент ни одна из 15 бригад серии не участвовала в боевых действиях в качестве полноценных подразделений.

155-я бригада, обученная французами, является ярким примером. Первоначально спроектированная как перегруженное формирование численностью около 5800 человек, оснащенное первоклассным европейским оборудованием, бригада с самого начала теряла личный состав, а украинские источники сообщали, что около 1700 человек — многие из них были насильно призваны с улиц Украины — дезертировали из подразделения во время обучения и формирования. Крах руководства бригады — с отставкой ее командира — еще больше осложнил ситуацию, и первые действия формирования в районе Покровска прошли неудачно. Теперь бригаду расчленяют, если не официально расформировывают, а личный состав и технику разбирают и распределяют для укрепления соседних подразделений.

Решение о распределении личного состава по новым механизированным бригадам (хотя, учитывая запасы бронетехники, сомнительно, что эти обозначения что-либо значат) не обязательно меняет баланс численности личного состава Украины в целом, но это, безусловно, неэффективный способ использования личного состава. Возвращаясь снова к 155-й бригаде, одной из проблем, отмеченных украинскими аналитиками, был тот факт, что большая часть бригады была сформирована полностью из принудительно мобилизованного персонала, без надлежащего состава ветеранов и опытных унтер-офицеров - около 75% бригады, как оказалось, были мобилизованы менее чем за два месяца до прибытия во Францию ​​для обучения. Этот факт, безусловно, сыграл решающую роль в массовом дезертирстве и низкой боевой эффективности бригады.

Учитывая ограничения Украины, лучшим курсом действий, несомненно, было бы выделение нового личного состава и оборудования в качестве замены для пополнения истощенных ветеранских бригад на передовой, формируя пополнения вокруг существующих ветеранов и офицеров. Киев, однако, ценит престиж, который исходит от расширения сил и фактора «блестящей новой игрушки» новых формирований, оснащенных дефицитным и ценным оборудованием, таким как танки Leopard. Эти новые бригады, хотя и заявлены как главные активы ВСУ, явно имеют более низкую боевую эффективность, чем существующие формирования, учитывая их недостаток опыта, нехватку ветеранов-офицеров и низкую сплоченность подразделений.

Однако реальность заключается в том, что замена существующих бригад даже близко не поспевает за темпами потерь. Подразделения на передовой жалуются на все более острую нехватку пехоты в течение нескольких месяцев, а некоторые бригады на Покровском направлении сообщают, что у них осталось менее 40% от выделенного им пехотного состава.

Короче говоря, решение Украины приступить к расширению сил перед лицом существенной нехватки личного состава усугубило проблему - как нехватка пополнений ветеранских подразделений, так и концентрация недавно мобилизованного персонала в неэффективных в бою формированиях, которым не хватает ветеранского ядра, опытных офицеров и жизненно важного оборудования. Они попытались, с опозданием, решить эту квадратуру круга, разделив новые формирования для поддержки линейных бригад, но и это не идеально - это приводит к формированию лоскутных боевых порядков с более низкой сплоченностью подразделений и фрагментированной обороной.

К сожалению, это происходит именно тогда, когда Украина создала дополнительную нагрузку на свои ресурсы, в частности, из-за своего вторжения в Курск. В настоящее время на Курском направлении размещены элементы по меньшей мере семи механизированных бригад, двух бригад морской пехоты и трех десантно-штурмовых бригад. Не вдаваясь слишком далеко в подробности, перефразирующие операцию Украины здесь, важно помнить, что Украина, столкнувшись с экстремальным давлением на фронте, добровольно решила расширить фронт для второстепенного театра боевых действий в Курске, отвлекая скудные активы и снижая собственную способность экономить силы.

Подводя итог, Украина приняла решения о расширении фронта и расширении структуры вооруженны сил, и оба эти решения определенно нанесли ущерб ее усилиям по экономии личного состава. Это произошло как раз тогда, когда усилия 2024 года по наращиванию мобилизации сошли с рельсов.

Программа мобилизации Украины страдала от множества недостатков, включая пробелы и ошибки в ее базах данных, а также повсеместную коррупцию и бюрократическую неэффективность. Законы, принятые в 2024 году, были направлены на исправление многих из этих проблем, в том числе путем внедрения приложения, которое позволило бы мужчинам, имеющим право на призыв, регистрироваться и проверять свой статус без необходимости посещать военкоматы. Казалось, что ситуация достигла апогея, когда Зеленский уволил нескольких руководителей военкоматов в 2023 году, и возникло реальное чувство срочности. После некоторых многообещающих признаков вначале стало ясно, что эта усиленная мобилизационная кампания застопорилась осенью и в начале зимы.

Первоначально были признаки оптимизма в отношении Украины - в первый месяц после принятия нового закона о мобилизации произошел всплеск, и армия набрала 30 000 новых военнослужащих. Однако к концу лета этот первоначальный всплеск призыва сошёл на нет, и мобилизация снова пошла вразрез с потерями ВСУ. Октябрьский брифинг Генерального штаба Украины подтвердил, что призыв уже сократился на 40% после кратковременного всплеска, вызванного новым законом о мобилизации. Примерно в то же время чиновники в Одессе (третий по величине город Украины) признали, что они выполняют только 20% своей мобилизационной квоты.

Проблем множество. Новый закон о мобилизации привел к некоторым первоначальным улучшениям, но в конечном итоге не смог решить проблемы с уклонением от призыва, бюрократическими просчетами, а работодатели, отчаянно пытающиеся удержать работников, подали лавину отсрочек, связанных с занятостью. Неспособная поддержать первоначальный всплеск призывов, Украина сталкивается с надвигающимся кадровым кризисом.

Кроме того, продолжающаяся неспособность Украины обеспечить демобилизацию или своевременную ротацию означает, что мобилизованный личный состав сталкивается с перспективой бессрочной службы на передовой. Это, очевидно, плохо для морального духа, поскольку солдаты размышляют о возможности многолетней непрерывной службы, и это, в свою очередь, стимулирует дезертирство, которое становится растущей проблемой для ВСУ. Некоторые сообщения указывают на то, что к этому моменту дезертировало около 100 000 украинских солдат, многие из которых, несомненно, были вызваны психологическим и физическим напряжением бесконечных боев без перспективы ротации.

В настоящее время действует смертельная обратная связь, при которой отсутствие ротации и нехватка пополнений усиливают синергетический эффект, ускоряя истощение украинского личного состава. ВСУ не могут регулярно производить ротацию подразделений, а недостаточный поток пополнений приводит к истощению пехотных подразделений на передовой. Не имея возможности ротировать или пополняться, линейные бригады прибегают к каннибализации — выгребая вспомогательный персонал, такой как минометные расчеты, водители и операторы беспилотников, чтобы заполнить позиции на передовой. Это еще больше ускоряет потери, поскольку бригады сражаются с поредевшими вспомогательными подразделениями, и еще больше демотивирует украинских мужчин вступать в армию — потому что теперь нет гарантии, что, например, будучи оператором беспилотника боец избежит отправки в окопы на передовую.

К чему это ведет? Украина продолжает располагать очень большими вооруженными силами, насчитывающими более сотни бригад и сотни тысяч человек под ружьем. Однако эта сила существенно уступает по численности российской армии и имеет явную тенденцию к истощению. Несмотря на широко разрекламированную попытку оживить мобилизационный аппарат в 2024 году, поступление новых кадров явно слишком мало, чтобы компенсировать потери, а подразделения, действующие на критических участках фронта потеряли свою силу — особенно в пехотной компоненте — в некоторых случаях до критических уровней.

Провал программы мобилизации Украины 2024 года совпал с несколькими стратегическими решениями, которые усугубили проблемы с людскими ресурсами, в частности, решением приступить к программе создания новых бригад, даже несмотря на то, что ВСУ добровольно пошли на эскалацию, открыв новый второстепенный фронт в Курске. Другими словами, мобилизация Украины не соответствует ее потребностям в силах, и ВСУ также сделали выбор, который подорвал ее способность экономить личный состав. Подразделения перемалываются, пополнения поступают ничтожными струйками, ротации задерживаются или отсутствуют, подразделения сами себя каннибализируют, а злые и уставшие люди дезертируют.

Совсем не ясно, приведет ли это к «переломному моменту» в том смысле, которого ожидают люди. Украинские ударные возможности и российское предпочтение рассредоточенных, скачкообразных атак ограничивают потенциал для грандиозных прорывов. Однако то, что мы видели за последние три месяца на Южнодонецком направлении, рисует предварительную картину того, что нас ждет: истощенные силы неуклонно откатываются назад, выкапываются из своих опорных пунктов и изматываются — прикрывая свое отступление беспилотниками, но теряя позицию за позицией. Фронт держится, пока это возможно.

На последней ступени: JASSM, ATACMS и Орешник

Способность Украины оставаться на поле боя зависит от совокупности двух незаменимых ресурсов: во-первых, украинской мужской биомассы, а во-вторых, критического западного вооружения, которое обеспечивает им боевую эффективность. Мы оценили первый: Украина сохраняет некоторый потенциал, но тенденции ее мобилизационной программы плохи, а нехватка личного состава растет. Тенденции относительно второго, если уж на то пошло, еще более зловещие для Киева.

Возникли две общие тенденции, ни одна из которых не создает оптимистичной картины для Украины. Они следующие:

1. Поставки тяжелого вооружения на Украину (танков, БМП и артиллерийских орудий) в последние месяцы практически прекратились.

2. У Запада фактически закончились запасы эскалационного воооружения (ударных систем), а те системы, которые уже были предоставлены, не смогли существенно изменить ход войны.

В 2023 году строительство новых механизированных подразделений было основной целью, и Пентагон возглавил многонациональные усилия по созданию целого армейского корпуса подразделений, оснащенных Leopard, Challenger и целой кучей западных БМП и БТР. Когда эта с любовью собранная группировка разбилась головой о камень в неудачном наступлении на Запорожском фронте, Соединенные Штаты с опозданием и неохотно отправили свои Abrams, чтобы поддержать украинские танковые силы. Однако в 2024 году поставки тяжелого вооружения замедлились до минимума.

Роль танков на Украине была в значительной степени неправильно понята. Уязвимость танков перед бесчисленными ударными системами современного поля боя заставила некоторых наблюдателей заявить, что танк как система вооружения устарел, но это не совсем соответствовало тому факту, что обе стороны в этой войне стремились развернуть как можно больше танков. Танкам необходимы средства обеспечения — больше боевой инженерии, противовоздушной обороны и поддержки радиоэлектронной борьбы, — но они продолжают играть незаменимую роль и остаются важнейшим элементом в этой войне. Провал контрнаступления Украины в 2023 году показал, если что, что сами по себе танки не являются системами «изменения правил игры», а предметами массового потребления, — и так было всегда. Характерной чертой культовых танков, таких как Sherman и  Т-34, было то, что их было много.

К несчастью для Украины, поставки танков резко сократились после неудач 2023 года. Поставки американского вооружения для Украины в 2024 году были практически полностью лишены бронетехники любого типа. Данные Кильского института, который тщательно отслеживал обязательства и поставки вооружений, подтверждают резкое падение объемов тяжелого вооружения в 2024 году. В 2023 году спонсоры Украины пообещали 384 танка. В 2024 году их число сократилось до всего 98 — что объясняет, почему новые украинские механизированные бригады опасно мало оснащены оборудованием, соответствующим их назначению.

В то время как 2023 год был посвящен созданию механизированного пакета Украины с танками, БМП и инженерией, 2024 год был в основном посвящен усилению ударных возможностей Украины. В игру вступили два отдельных элемента: во-первых, поставка как воздушных, так и наземных систем (в первую очередь британских Storm Shadows и американских ATACMS соответственно), а во-вторых, "смягчение" правил ведения боевых действий, чтобы позволить Украине наносить удары по целям на территории довоенной России.

Как оказалось, это совпало с украинской операцией в Курске, и во многих отношениях самым прямым воздействием вторжения в Курск стало навязывание Западу правил ведения боевых действий. В то время как Украина долгое время наносила удары по территории России с использованием собственных систем, в первую очередь беспилотников, Белый дом продолжал тянуть с официальным одобрением ударов с использованием американских систем. Начав наземную атаку на Курск, Украина приняла решение за них: Соединенные Штаты дали разрешение на использование ATACMS для поддержки наземных войск в Курске , и это переросло в общее разрешение на нанесение ударов по России с использованием всего спектра имеющихся систем. Это было хорошим напоминанием о том, что, как бы мы ни понимали отношения «прокси-спонсор», у Украины есть некоторая возможность навязывать Америке свои действия: классический пример того, как хвост виляет собакой.

В любом случае, в 2024 году Украина и ее западные покровители медленно, но верно прорвали все предполагаемые красные линии в этой области: первыми это сделали британцы, поставив в конце 2023 года ракеты Storm Shadows, за этим последовали поставки ATACMS (с несколькими истребителями F16 в придачу) и, наконец, "смягчение" правил ведения боевых действий для обеспечения возможности нанесения ударов по России.

Что из этого следует? Кажется, есть три важных момента, которые следует рассмотреть.

1. Запад по сути достиг конца своей эскалационной спирали. Единственный оставшийся шаг, который они могут сделать, — это поставка на Украину JASSM (Joint Air-to-Surface Standoff Missile), что ознаменовало бы количественное, но не значимое качественное улучшение ударных возможностей Украины.

2. Использование Украиной ударных средств, поставленных Западом, было прекращено и не привело к существенному улучшению ситуации на местах.

3. Россия сохраняет доминирующее ударное преимущество, как качественное, так и количественное.

Украина сталкивается с резким отставанием в ударных возможностях по сравнению с Россией, во многих отношениях. Российские ударные средства гораздо более многочисленны и имеют значительные преимущества в дальности, но также важно принимать во внимание как значительно большую стратегическую глубину России, так и ее более плотную и относительно невредимую противовоздушную оборону. В отличие от Украины, которая видела, как ее противовоздушная оборона была напряжена до предела с уничтоженными пусковыми установками и растущей нехваткой зенитных ракет, противовоздушная оборона России была по существу нетронутой, поскольку у Украины не было большого количества средств, необходимых для проведения надлежащей кампании SEAD/DEAD (подавление/уничтожение противовоздушной обороны противника).

Учитывая этот базовый расчет, использование западных ударных систем для ведения стратегической воздушной кампании, отвечая ударом на удар, является плохой математикой для Украины. Обычно неразумно вступать в битву битой, когда ваш противник — более крупный человек с гораздо более длинной битой. Вместо этого ударные системы Украины должны были быть использованы для поддержки наземных операций — концентрируя удары в пространстве и во времени, чтобы синергизировать с усилиями на земле. В качестве простого мысленного эксперимента нетрудно представить, как ATACM могли бы изменить ситуацию, если бы они были доступны в 2023 году и использовались для ударов по российским тыловым районам во время наступления на линию обороны на Запорожском направлении — нанося удары синхронно с механизированным наступлением, чтобы нарушить российское командование и управление и не допустить доставку подкреплений на критические участки фронта.

Вместо этого ударный потенциал Украины был в значительной степени растрачен в атаках, которые иногда достигают успеха, поражая российские объекты, но не могут напрямую поддержать успешные операции на земле. Результатом является рассеивание украинской ударной мощи, которая меньше суммы ее частей. Теперь ракетные запасы Украины по сути иссякли - из 500 ATACMS, отправленных Соединенными Штатами, возможно, около 50 остались в запасе у Киева. Запасы ракет воздушного базирования Storm Shadow также низки, а обязательства Великобритании по пополнению ограничены «несколькими десятками».

Последний вариант для Запада, чтобы поддержать украинские ударные возможности, — это американские JASSM. Хотя в производстве есть вариант с большей дальностью (JASSM-ER или Extended Range), они относительно новые и дорогие и предназначены для американских запасов — поэтому предполагается, что украинцы получат стандартный вариант. Стандартный JASSM имеет небольшое преимущество в дальности по сравнению с Storm Shadows и ATACM, примерно в 230 миль. В случае, если JASSM не будут предоставлены, есть система с меньшей дальностью, называемая SLAM (Standoff Land Attack Missile) с дальностью около 170 миль. И JASSM, и SLAM будут совместимы с украинскими F-16.

Необходимо отметить две вещи о JASSM. Во-первых, JASSM — хотя и предлагает немного большую дальность — по сути будет служить в качестве поддержки/замены для быстро сокращающихся ATACMS и особенно для воздушных Storm Shadows — вместо украинских Су-24, запускающих Storm Shadows, они будут использовать F-16, запускающие JASSM. Это не будет представлять собой радикальное улучшение украинских возможностей, а вместо этого просто послужит поддержанию минимального украинского ударного потенциала. JASSM — это замена сокращающихся возможностей, а не их дополнение.

Во-вторых, необходимо понимать, что JASSM — это последняя остановка. Сейчас мы вступаем на территорию не искусственно созданных красных линий, а физических и реальных ограничений. Россия по сути съела подаренные запасы ATACMS и Storm Shadows, не оказав заметного влияния на их способность сражаться, а JASSM — это последний сохранившийся элемент в инвентаре, который поддерживает украинские ударные возможности в рабочем состоянии. Мы находимся на последней ступеньке лестницы помощи.

Однако в случае с JASSM есть заметные недостатки для Соединенных Штатов. Это важный случай помещения всех яиц в одну технологическую корзину. В 2020 году Соединенные Штаты отказались от разработки своей ракеты Long Range Standoff Missile с обычным вооружением  сделав JASSM — особенно новые варианты с увеличенной дальностью — системой для Соединенных Штатов, предназначенной для того, чтобы играть решающую роль в будущих конфликтах, особенно в Тихом океане. Это делает JASSM чрезвычайно чувствительной системой, как центральным элементом американских ударных возможностей, особенно с модернизацией системы Tomahawk, которая медленно продвигается со скоростью нескольких десятков единиц в год.

Учитывая тот факт, что JASSM управляются по GPS, есть реальные причины быть сдержанными в предоставлении Украине такой технологически чувствительной системы. Российские средства радиоэлектронной борьбы добились значительного успеха в глушении GPS и нарушении работы американских систем с аналогичным управлением. Позволяя русским ознакомиться с ключевой американской системой, можно нанести ущерб военному планированию Пентагона — большинство, если не все из "ударных яиц" находятся в этой корзине, так зачем же позволять противнику заглядывать внутрь?

Вероятно, учитывая то, что мы видели до сих пор, эти опасения в конечном итоге будут проигнорированы, и Украина получит линейку JASSM, которая поддержит ее ударные возможности, но, учитывая размер украинского флота F-16, масштаб будет ограничен. Кроме того, системы воздушного базирования менее оптимальны для Украины, учитывая их зависимость от больших и легкодоступных аэродромов, в отличие от систем наземного базирования, которые мобильны и их легче скрыть.

Конечно, JASSM никогда не дадут Украине возможности сравниться с ударной мощью России. После бесконечных разговоров о том, что у России заканчиваются ракеты, наконец-то пришли к выводу, что это просто неправда, и никогда не было правдой. Недавно украинская военная разведка признала, что по их собственным оценкам Россия сохраняет в своих резервах около 1400 ракет большой дальности, при ежемесячном производстве около 150 единиц. Российское производство недорогих беспилотников "Герань" также резко возросло, и украинская разведка оценивает их производство в 2000 беспилотников в месяц.

Также есть вопрос о новой российской ракетной системе - теперь уже знаменитом "Орешнике". Россия испытала систему "Орешник" на крупном предприятии в Днепре 21 ноября 2024 года, что позволило оценить основные возможности системы. Орешник - это баллистическая ракета средней дальности, характеризующаяся своими гиперзвуковыми возможностями (превышающими х10 Махов) и ее разделяющейся головной частью с независимыми боеголовками, оснащенной шестью отдельными боеголовками, потенциально с суббоеприпасами в каждой. Хотя атака на Днепр была по сути демонстрацией, в которой использовались инертные учебные боеголовки (то есть без взрывчатых полезных нагрузок), ракета может быть сконфигурирована с ядерными или обычными боеголовками.

Как и в случае с северокорейскими войсками в Курске, я скорее думаю, что запуск «Орешника» был далеко не таким важным, как его представляли. Система дорогая и, вероятно, непрактична для обычного использования. Я понимаю желание представить «Орешник» как чрезвычайно мощное обычное оружие — обрушивающее на цель полдюжины боеголовок с мощью целой группы ракет «Калибр», — но с этим есть несколько проблем. Точность системы (КВО или «круговая вероятность ошибки» на техническом языке) гораздо больше соответствует системе доставки ядерного оружия, чем обычной. Кроме того, проблема с использованием БРСД для обычных ударов заключается в опасности просчета — иностранные противники могут неправильно истолковать запуск как ядерную атаку и отреагировать соответствующим образом. Именно поэтому российское правительство фактически предупредило Соединенные Штаты о запуске заранее — прекрасная мера для демонстрации, но непрактичная для оружия, которое предназначено для регулярного использования.

Мы можем увидеть еще одно применение «Орешника» против Украины, но в конечном итоге это вряд ли будет системой, которая будет иметь последствия в этой войне. Демонстрация в Днепре, скорее всего, была направлена ​​на то, чтобы послать Европе сообщение — напомнить НАТО, что у России есть возможность наносить удары по европейским целям, которые невозможно перехватить. Это также служит важным напоминанием о том, что у Европы нет эквивалентных возможностей, и по сути демонстрирует способность России запускать ракеты из мест, находящихся далеко за пределами досягаемости украинского или европейского ответа. «Орешник» — ощутимое напоминание о стратегической глубине России и ее доминировании в ударах на Украине.

В конечном итоге Украина проиграет игру в удары. Ее ударный потенциал сократился, ракеты были растрачены в рассеянной воздушной кампании, и хотя истощение запасов Storm Shadow и ATACMs может быть несколько компенсировано JASSM, Украине просто не хватает дальности и количества, необходимых для соответствия российским возможностям. Желая сделать больше меньшими средствами, Украина вместо этого распылила свои активы и не смогла объединить свои удары с наземными операциями. Теперь мы на последней ступени - после JASSM на западных складах не осталось ничего, чтобы модернизировать украинские возможности. С "Орешником" или без, математика в этой битве плоха для Киева.

Заключение: Дебелляция

Застряв в бесконечном цикле новостей, с ежедневными кадрами FPV-ударов и взрывающихся транспортных средств, а также с добросовестной работой военных картографов, предупреждающих нас о каждом 100-метровом продвижении, легко может возникнуть ощущение, что русско-украинская война застряла в бесконечном круге гибели, который никогда не закончится — как Безумный Макс и День сурка.

Однако я попытался здесь доказать, что в 2024 году произошло несколько очень важных событий, которые делают будущий ход войны относительно ясным. Кратко резюмируя:

1. Российские войска прорвали украинскую оборону на всю глубину на критическом участке фронта. После многих лет статичности украинские позиции на Южнодонецком направлении были уничтожены, российские войска продвинулись через весь пояс укрепленных позиций, оттеснив фронт к Покровску и Костантиновке.

2. Основная украинская операция (вторжение в Курск) с треском провалилась, а выступ постепенно коллапсирует. Целая группировка критически важных механизированных формирований ВСУ потратила большую часть года на бои на этом непродуктивном и второстепенном фронте, в результате чего украинские позиции на Донбассе стали более шаткими и лишенными резервов.

3. Попытка украинского правительства возродить свою программу мобилизации провалилась, набор новобранцев быстро пошел на спад. Решения о расширении структуры вооруженных сил усугубили нехватку личного состава, и в результате ускорилось стачивание бригад ВСУ на передовой.

4. Долгожданные западные усовершенствования ударных возможностей Украины не смогли сломить российский импульс, а запасы ATACMS и Storm Shadows почти исчерпаны. Теперь осталось мало вариантов поддержать украинские ударные возможности, и нет никаких перспектив того, что Украина получит доминирование в этом аспекте войны.

Короче говоря, Украина находится на пути к дебелляции — поражению из-за полного истощения ее способности к сопротивлению. У них не то чтобы закончились люди, машины и ракеты, но все эти тренды направлены вниз. Стратегическое украинское поражение — когда-то немыслимое для западного внешнеполитического аппарата и комментаторов — теперь на повестке дня. Довольно интересно, что теперь, когда Дональд Трамп собирается вернуться в Белый дом, внезапно стало приемлемым говорить об украинском поражении. Роберт Каган — наиболее стойкий поборник Украины, — теперь произносит вслух:

Украина, скорее всего, проиграет войну в течение следующих 12-18 месяцев. Украина не проиграет по-хорошему, путем переговоров, с принесением в жертву жизненно важных территорий, но с сохранением независимой Украины, суверенной и защищенной западными гарантиями безопасности. Вместо этого ее ждет полное поражение, потеря суверенитета и полный контроль России.

Действительно.

Ничего из этого не должно быть особенно удивительным. Если уж на то пошло, то шокирует то, что моя позиция — что Россия по сути очень могущественная страна, которая вряд ли проиграет войну (которую она воспринимает как экзистенциальную) прямо в своем собственном подбрюшье — каким-то образом стала спорной или маргинальной. Но вот мы здесь.

Карфаген должен быть разрушен!

Оригинал статьи: https://bigserge.substack.com/p/total-kievan-debellation