Гостомельский десант
Источник: https://t.me/faceofwar/38102 Военнослужащий 45-й гв. ОБрСпН ВДВ с трофейным Т94А2. Гостомель, Киевская область, Украина. Февраль/март 2022-го года. О боях в Гостомеле: 24 числа мы загрузились в вертолеты, на подходе по нам работали ПЗРК, крупнокалиберные пулеметы, - вспоминает один из офицеров. Видео от танкистов 40-й бригады морской пехоты (Камчатка) во время кампании в Киевской области. Танковый взвод данной бригады первым смог прорваться к окружённым в Гостомеле десантникам. По пути к аэродрому сами попали в окружение и после продолжительного боя успешно вышли из него. Во время последующих боёв много раз поддерживали наступление российских войск и помогали выйти из окружения бойцам спецназа ГРУ. https://t.me/milinfolive/80618 Снаряжение военнослужащего спецназа ВДВ, принимавшего участие в операции в Гостомеле. Фото - Александр RAZVEDOS. Разведчик-снайпер одного из подразделений ВДВ, и рабочие инструменты снайперов, участников операции на Гостомеле. Фото - Александр RAZVEDOS. Люди прочувствовашие на себе, что такое десант на Гостомель, а также месяц удерживающие его. Фото - Александр RAZVEDOS «В таком кино я не снимался еще…» Нам удалось пообщаться с одним из участников поистине уникальной операции по штурму аэропорта Гостомеля и, буквально, из первых рук узнать как это было. - Приветствую. Можете в общих чертах рассказать, кем являетесь? -Я разведчик-минёр группы СпН. - Скажите, как все для вас начиналось? - До последнего момента не хотелось верить что мы куда-то полетим, но все были готовы и настроены. 23го февраля поступил приказ, мы сдали телефоны и документы, взяли всё имущество которое должны были везти с собой и потренировались в погрузке-выгрузке в вертолёт. Отказников у нас не было. Все понимали что это их долг и что это наша работа. После этого командир группы ещё раз проговорил что и как мы должны будем делать. Тут всем стало понятно что это уже не шутки. Но все равно на приподнятом настроении мы легли спать. На утро мы погрузились в вертолеты и приступили к выполнению задачи. - Какие эмоции вы испытывали, пока летели, был ли страх или волнение? - Пока летишь ничего особо не осознаёшь. Мы пролетали мимо какого-то города и вертушки начали отстреливать ловушки. А это значит кто-то стрелял по нам с земли. К счастью не попали. Тогда начал осознавать что это не шутки. - Чем вы были экипированы? - Из экипировки на мне была каска, плитник и поясная разгрузка. 9 магазинов, 4 гранаты, АК-12, ЛПО-97, бк к нему, мина озм 72 и мон 50, второй бк на автомат лежал в рюкзаке - Как происходила высадка? Сильное ли было сопротивление со стороны противника? - Как приземлились не было жёсткого отпора. Я посмотрел на вышку где сидят операторы и от туда кусок стены отвалился, я подумал ‘в таком кино я не снимался ещё’. Мы подошли ко своему объекту, это было небольшое здание, увидели то что из окопа машут чем то белым. Это были парни срочники,18,19,22 года им было. Они нам рассказали то что в 5 утра самолёты обстреляли часть и все офицеры и контрактники сбежали. Остались срочники, наряды и караул. «В таком кино я не снимался еще…», изображение №1 - У нас была задача досмотреть здание и занять оборону вдоль забора. После того как здание досмотрели, мы растянулись группой вдоль забора и начали окапываться. Я заметил то что когда стреляет артиллерия, то скорость копания повышается в несколько раз). До вечера было тихо, за исключением того что один раз самолёт пролетел и обстрелял, пару осколков упали рядом. К темноте позиции были оборудованы и все были готовы. Злодеи тоже времени зря не теряли и немного подготовились к наступлению. Где-то в 150 метрах от наших позиций они подкопали под забором и срезали колючую проволоку. Зачем-то они кинули осветительный сигнал прям в том месте где они проходили. Они думали засветят ночники, но от этого нам было только лучше их видно. Всё как в тире. Сидишь в удобном окопе и стреляешь по мишеням. Всей картины не было видно и такое ощущение то что всю ночь рядом с нами кто-то был. То ли фантазия, то от действительно кто-то прошёл. Параллельно с этим всю ночь гремела артиллерия. По началу было страшновато, но потом по выстрелу понимаешь то что летит не в тебя и спокойно дальше сидишь. «В таком кино я не снимался еще…», изображение №2 Не успела темнота настать, как злодеи пошли вперёд. На этот раз они знали четко где наши окопы, нашу численность. Сначала кинули гранату в нашу сторону и была пулеметная очередь. После этого тишина на пол минуты и понеслись выстрелы. Из окопа ничего не было видно особо, поэтому мы решили отступать. Кинули слёзы в их сторону и начали отходить ко своей группе. Возле здания сели в окоп большой перевести дух, пулемётчик прикрывал нас и мы решили отходить за здание по одному. Как позже выяснилось во вторую ночь на нас пошли уже не обычные ВСУшники, а наемники. Трупы своих они забирали под присмотров коптеров и старались вещей не оставлять. В то время как ВСУшники лежали там несколько дней ещё. - Насколько нам известно вы были ранены в ходе выполнения боевой задачи, расскажите, как это случилось? Я вылез из окопа, стартанул, только завернул за дом как услышал хлопок слева и потерял сознание. Изначально думал что взорвалась что-то, но потом выяснилось что 7.62 в шею вошла. После этого парни оттащили меня прикрывая огнём и потом загрузили в машину и отвезли ко врачам где мне оказывали дальнейшую помощь — Спасибо за развернутые и содержательные ответы, от всего нашего коллектива желаем вам скорейшего выздоровления! @ptsr_team-v-takom-kino-ya-ne-snimalsya-esche Пейзажи Гостомеля. Фото от нашего читателя. @ok_spn О ставшем уже легендарным десанте на Гостомель от участника. - Нам говорили - будут учения. 4-5 дней и обратно. Ну учения так учения, тем более что с белорусами не первый раз совместно проводим подобное. Мы готовились в штатном режиме, получали имущество, бк. Ничего не предвещало того, что будет в будущем. Когда Владимир Путин выступил с обращением по телевизору, стало понятно - учений не будет. Штурмовая группа ушла рано утром 24-го числа. Мы попрощались с ребятами… Ну как попрощались? Пожелали друг другу скорой встречи. И сели по КамАЗам. Ребята полетели на вертолетах (в операции было задействовано более 200 российских вертолетов) на захват аэродрома. Мы выдвинулись к ним на подкрепление по земле. Группа усиления должна была прибыть к аэродрому вечером 24-го. Но пошло не по плану. Дорога к аэродрому была одна. Двухполоска. А на ней скопилось огромное количество военной техники: КамАЗы, БТРы, бронеавтомобили «Тигры»… где-то уже стояли подбитые украинские танки. Из-за постоянных обстрелов со стороны украинской армии и пробок мы добирались до наших четыре дня. Ребята нас ждали. Они улетели туда с маленькими рюкзачками – с сухпайком на сутки, да Б/К (боекомплект) по 600 патронов на каждого. Гранатометы, гранаты, да бутылка воды. Они передавали, что постоянно под обстрелами. Что пошло наступление. Они удерживали аэродром. Хотя силы были неравны – противник в несколько раз превосходил по численности. С семи утра до двенадцати ночи на аэродром со стороны противника летело всё – работали Грады, САУшки, минометы. Наши ребята были уже уставшие, но заряженные. Им нужна была наша поддержка, а мы никак не могли им помочь. И от этого было тяжело. Когда группа усиления прибыла в Гостомель, картина открылась мрачная. Было много уничтоженной украинской техники. Она стояла обугленная и покореженная. С личным составом внутри…Украинцы не забирали своих погибших. Они лежали там четыре дня. Потом наши ребята вышли, выкопали яму – братскую могилу, и убрали тела. Хотя мы ни раз выходили на них по связи, просили забрать тела. Мы прибыли на аэродром. Ушли на позиции. Я отправился за вещами для группы — гранатометами, батарейками к радиостанциям, чем-то еще. Идти метров 150 от одного здания к другому. Там асфальтированная дорожка из авиационных плит, а по обочинам — мелколесье. Я был уже на половине пути. Расслабленный. И вдруг слышу… свистящий звук летящих мин! Начался обстрел. Он там в шесть вечера всегда как по расписанию. Но я этого еще не знал. Снаряд взорвался рядом. Я — к дереву. Обнял его, как родимое. Поворачиваю голову, а в метрах пятнадцати от меня еще разрыв. Меня осыпало землей. Благо, был в бронежилете, в каске – не пострадал. Но тогда я в первый раз осознал, что возле этого дерева могу и остаться. О детях тогда думал, которых не успел увидеть. Обстрел продолжался минут пять, может, десять, но они казались вечностью. Когда все прекратилось, рванул обратно. Прибежал: в ушах звон, а глазах – пустота. Парни стали успокаивать, дали покурить. Говорит, тогда и закурил впервые, а до этого – ни разу. Самое страшное – это Грады. А вообще это всё страшно. Но когда изо дня в день на протяжении месяца бомбят, привыкаешь. Главное, не высовываться и быстро перебегать. Обстреливали постоянно, как по часам. Но мы обстреливали больше. А наша авиация – это просто боги. Когда они прилетали, можно было спокойно выйти покурить. Минуты расслабона. KIKONLINE.RU (kikonline.ru/2022/06/22...) «Вторая волна десанта раздуплилась быстро, но, разумеется, не без нашей помощи – мы ввели парней в тактическую обстановку, что характерно - не переставая копать. Между тем окоп практически достиг декларируемых уставом габаритов, но я его еще малость углубил, ибо те, кто писали наставления по «инженерке» не предусматривали наличие бронежилета и магазинов на грудной панели. На этом месте нужно сделать лирическое отступление – буквально накануне столь ответственного мероприятия я договорился с товарищем, что как только все это кончится я куплю у него Т40 от Г99, поэтому считал рюкзак уже практически своим, а значит прихватил и его, ибо вдруг что и потом концов не найдешь. И вот я, как самый военный тащу оба рюкзака к своей норе – т.е. окопу, как вижу, что на нас заходит МИ-24 с двумя полосками на «морде». Вертолет в тот самый день — это последнее, что могло нас удивить, но две полоски… Взрывы НУРСов, слившись воедино, могуче ударили по организму сверху, а земля услужливо пнула снизу. Собрав все пожитки и взяв в каждую руку по рюкзаку, я засеменил по «взлетке» за здания и как только добежал до ее середины – т.е. оказался максимально беззащитен перед обстоятельствами, как они появились в виде двух фронтовых бомбардировщиков СУ-24, которые опять – блять, да что за день-то сегодня такой – летели прямо на меня…» А это уже фото от читателя нашего канала. И военнослужащий ВДВ забирающийся на крышу ангара на аэродроме Гостомель. @ok_spn Военнослужащие подразделения ВДВ в Гостомеле. @razvedosaa Ангел-хранитель Гостомеля. Врач, хирург от Бога. Ни один у него на столе не умер, стольких пацанов вытащил! Герой! Сменился 15 августа, сейчас уже дома. Съёмка конец июля. Заерко Николай Спасибо вам за ваш труд! Военнослужащий 45-й гв. отдельной бригады спецназа ВДВ в зоне СВО. Принимал участие в первой волне высадки на Гостомель, огнём из РШГ уничтожил пулеметную точку противника на КДП, в ходе последующих событий также уничтожил несколько человек, в том числе снайпера. Награжден орденом Мужества. @ok_spn О том, что пережил, видел и чувствовал – он рассказал в эксклюзивном интервью корреспонденту «КиК» 
После захвата аэродрома сразу начался артобстрел, а к ночи пошли в наступление пехотные подразделения. Но у нас все нормально было спланировано, все атаки были отражены. Через двое суток подошли наши колонны.
- Как развивались дальнейшие события?
И вот долгожданное утро. Мы вздремнули по часу хотя бы, поели и начали готовиться. Сходили посмотрели на то что ночью происходило. Увидели трупы, человек 5, это были обычные ВСУшники.Решили установить две мины ближе к месту где у них лаз. Также Перетащили часть бк поближе, укрепили позиции.
Но все кончается, кончились и земляные работ, а от них мы перешли к наблюдению - на посадку заходила третья волна десанта.
Их высадка заставила меня нервничать, ибо личный состав действовал по принципу «кругом враги, всех убить, деревню сжечь». Сюда стоит присовокупить хорошо известный горячий нрав, Отвагу и безумие этих ребят, поэтому я не нашел ничего лучше, чем встать своем гробо-окопе в полный рост и заорать – СВОИ, БЛЯТЬ! – для ясности-понятности размахивая руками.
Несмотря на то, что наша Непобедимая и Легендарная славится хуевым взаимодействием, опознавание, благодаря волшебному слову, прошло успешно, поэтому наши коллеги убыли в свои секторам, а мы принялись собирать со «взлетки» рейдовые рюкзаки со врем барахлом – и наши, и тех групп, которые до сих пор чистили аэродром.
Сегодня это воспринимается странно, но я успел подумать о многом - либо он беременный, либо младший сержант, либо нам сейчас пиздец, потому что он шел прямо на нас – НА МЕНЯ, СУКА!!!
Он шел прямо на меня, и весь мир опять наполнил рев винтов, а вокруг был только голый бетон, земля и ОКОП!
Потом я прыгнул…ТА-ДАХ!
Бля, вроде живой – осознав сие, я чуть приподнял голову и углядел совсем рядом и какие-то перекрученные куски железа – где-то на задворках сознания пронеслась мысль «заебись, что был в ушах».
Все вокруг было в дыму и пыли, но перекличка установила, что ряды наши не поредели, поэтому мы быстро возблагодарили Батю и лопаты за чудесное спасение, а потом сразу принялись выполнять новую вводную – «на хуй отсюда вон за те домики».
——————————————
Военный врач.
Халат поверх мундира.
Работа это иль судьба?
Чужую боль, как миро,
Всё пропускать через себя.
Уверен взгляд и рук точны движения.
И нервы собраны в кулак.
И не имеет в этот миг значения,
Друг пред тобою или враг!
Ты цену жизни знаешь лучше оных,
Толкующих о нужноти войны.
И о мальчишках плачешь неспасённых,
И ставишь им в душе своей кресты.
Работа и судьба. И подвиг ежечасный.
Хотя не любишь ты красивых фраз,
В пути нелёгком пусть на счастье
Тебя согреет свет благородных глаз!
Вечером 23 февраля Алексей как обычно пожелал своей супруге Татьяне спокойной ночи. Смска улетела в Москву из Мозырского аэродрома (Белоруссия). Со своими сослуживцами-десантниками Алексей был здесь уже почти две недели, и планировал на днях вернуться домой – жена вот-вот должна была родить. Но вышло иначе. Первую весточку от мужа Татьяна получила только 29 марта. «Доброе утро, любимая» — светилось на экране телефона. Дороже этих слов для нее тогда ничего на свете не было.
29 марта, спустя месяц ожесточенных боев, российские войска были выведены из аэродрома Антонов в Гостомеле (Украина).
Штурм
Под аэродромом Мозырь была сосредоточена часть сил российской армии, участвующих в специальной военной операции на Киевском направлении.
— Нам говорили – будут учения. Четыре-пять дней, и обратно. Учения так учения, не первый раз с белорусами работаем. Мы готовились. Получали вооружение, боеприпасы. Тренировались. Мылись в полевой бане. Ничего особенного не происходило, — рассказывает Алексей.
Ранним утром 24 февраля Владимир Путин объявил о начале специальной военной операции по защите Донбасса. Его обращение к нации Алексей со своей десантной группой смотрел с телефона в армейской палатке. И уже через несколько часов после этого выступления российский десант высадился на военном аэродроме «Антонов» в 25 километрах от Киева, полностью установив контроль над стратегическим объектом.
— Штурмовая группа улетела с рассветом. Мы попрощались с ребятами… Ну как попрощались? Пожелали друг другу скорой встречи. И сели по КамАЗам. Ребята полетели на вертолетах (в операции было задействовано более 200 российских вертолетов, прим.) на захват аэродрома. Мы выдвинулись к ним на подкрепление, — говорит Алексей.
Группа усиления должна была прибыть к аэродрому вечером 24-го. Но пошло не по плану. Дорога к аэродрому была одна. Двухполоска. А на ней скопилось огромное количество военной техники: КамАЗы, БТРы, бронеавтомобили «Тигры»… где-то уже стояли подбитые украинские танки.
— Из-за постоянных обстрелов со стороны украинской армии и пробок мы добирались до наших четыре дня. Ребята нас ждали. Они улетели туда с маленькими рюкзачками – с сухпайком на сутки, да Б/К (боекомплект) по 600 патронов на каждого. Гранатометы, гранаты, да бутылка воды. Они передавали, что постоянно под обстрелами. Что пошло наступление. Они удерживали аэродром. Хотя силы были неравны – противник в несколько раз превосходил по численности. С семи утра до двенадцати ночи на аэродром со стороны противника летело всё – работали Грады, САУшки, минометы. Наши ребята были уже уставшие, но заряженные. Им нужна была наша поддержка, а мы никак не могли им помочь. И от этого было тяжело, — рассказывает Алексей.
Когда группа усиления прибыла в Гостомель, картина открылась мрачная. Было много уничтоженной украинской техники. Она стояла обугленная и покореженная. С личным составом внутри…
— Украинцы не забирали своих погибших. Они лежали там четыре дня. Потом наши ребята вышли, выкопали яму – братскую могилу, и убрали тела.
— У них была возможность забрать своих убитых и раненых?
— Конечно. Если бы они вышли на связь с нами, им бы дали такую возможность. Это устав войны.
Под обстрелом
— Мы прибыли на аэродром. Ушли на позиции. Я отправился за вещами для группы — гранатометами, батарейками к радиостанциям, чем-то еще. Идти метров 150 от одного здания к другому. Там асфальтированная дорожка из авиационных плит, а по обочинам — мелколесье. Я был уже на половине пути. Расслабленный. И вдруг слышу… свистящий звук летящих мин! Начался обстрел. Он там в шесть вечера всегда как по расписанию. Но я этого еще не знал. Снаряд взорвался рядом. Я — к дереву. Обнял его, как родимое. Поворачиваю голову, а в метрах пятнадцати от меня еще разрыв. Меня осыпало землей. Благо, был в бронежилете, в каске – не пострадал. Но тогда я в первый раз осознал, что возле этого дерева могу и остаться. О детях тогда думал, которых не успел увидеть, — продолжает Алексей.
Обстрел продолжался минут пять, может, десять, но они казались вечностью. Когда все прекратилось, Алексей быстрыми перебежками рванул обратно. Прибежал: в ушах звон, а глазах – пустота. Парни стали успокаивать, дали покурить. Говорит, тогда и закурил впервые, а до этого – ни разу.
По аэродрому стреляли минометами, артиллерией, Градами. И фосфором тоже стреляли. Белый фосфор – очень опасная штука. Его почти невозможно потушить. Горящий белый порошок буквально выжигает воздух, делая его токсичным.
Алексей говорит, что со временем начинаешь определять по звуку выстрела – Град это или миномет, и в зависимости от этого уже считаешь, через сколько секунд прилетит.
— Самое страшное – это Грады. А вообще это всё страшно. Но когда изо дня в день на протяжении месяца бомбят, привыкаешь. Главное, не высовываться и быстро перебегать.
Обстреливали постоянно, как по часам. Но мы обстреливали больше. А наша авиация – это просто боги. Когда они прилетали, можно было спокойно выйти покурить. Минуты расслабона, — улыбается.
— Удавалось нормально поспать? И как боролись с усталостью?
— Спали хорошо. Когда знаешь, что у тебя братишка на «фишке» (на посту) сидит, почему нет? Бывало, в броне и каске спали. По-другому никак. Шальной осколок может прилететь, да и здание – кирпич в два слоя и бетонная плита над головой… А с усталостью коллектив помогал бороться. Товарищ похлопает, обнимет, скажет, что все будет нормально – и уже спокойнее, и силы прибавились.
За своих
— Находясь там, мы, действительно, защищали страну от этого нацистского ужаса. Как-то ездили «на задачу». Идем по лесу. На нас выходит взвод артиллеристов, человек шестнадцать. Они оказали сопротивление. Но после наших первых точных выстрелов побросали оружие и подняли руки. Из этих шестнадцати человек десять – обычные молодые парни, срочники, им по 18-19 лет. А те, кто постарше — все истыканы нацистскими татуировками, налысо выбритые, в глазах — ненависть. У них и на бронежилетах свастика, и на крупнокалиберном оружии тоже. Отношение свинское даже к своим. Настоящие неонацисты. Мы их доставили в нашу группировку. С молодыми ребятами поговорили, осмотрели, и отпустили домой. Дали им гражданскую одежду и сказали: «Идите отсюда и не приходите больше». А этих отправили в Россию.
— Как они себя вели?
— У них был страх, что русские «оккупанты» будут их резать и убивать, как это делают они. Но мы люди военные. И отношение к военному противнику по уставу – не калечить, не избивать, только допрос.
— Любые военные действия – это боль и горе. За что вам больно?
— За погибших товарищей. У меня шестерых не стало. Часто снятся мне. Иногда, разговариваем с ними во сне, разные моменты вспоминаем. С одним вот всю зиму спортом занимались вместе, с другим в 2018 году всю командировку в Сирии бок о бок провели. Заряженный был парнишка. Не хватает их очень.
— Что вам дает опору в жизни?
— Семья и настоящая, крепкая дружба. Это главная опора в жизни.
Эти принципы он и хочет заложить в своих детях. У него их трое: старший Иван и двойняшки Арсений и Матвей. «Все в меня», — смеется глава семейства.
P. S. Российские войска благодарят жителей всех регионов страны за оказанную гуманитарную помощь и поддержку.
Фото из архива Алексея
2025-03-31
ID: 14231 | Автор: Артем | Дата: 2024-02-24 | Просмотров: 2753 | Теги: первый день, Киев
Популярные за сегодня видео